Вадим Роговин - Власть и оппозиции

Сталин же начал свой доклад с призыва к «критике и самокритике». В предыдущие месяцы на основе этого лозунга были вскрыты многочисленные факты коррупции в партийном, государственном и хозяйственном аппаратах. Однако для Сталина этот лозунг имел и иной, более дальний прицел. Признав совсем в духе левой оппозиции, что «вожди, идя вверх, отдаляются от масс, а массы начинают смотреть на них снизу вверх, не решаясь их критиковать», что «у нас выделилась, исторически создалась группа руководителей… которая становится почти что недосягаемой для масс», он призвал «дать советским людям возможность „крыть“ своих вождей», с тем, чтобы последние выслушивали «всякую критику советских людей, если она даже является иногда не вполне и не во всех своих частях правильной» [74] Сталин И. В. Соч. Т. 11. С. 31—33. . Этот призыв был осторожной подготовкой травли членов бухаринской группы, бывших в то время «первыми лицами» в правительстве, Коминтерне, профсоюзах и в главном печатном органе партии.

При оценке «заготовительного кризиса» Сталин сделал акцент на том, что этот кризис был вызван первым серьезным выступлением капиталистических элементов деревни против Советской власти. В этой связи он заявил, что в партии не может быть места людям, которые считают, что «нэп означает не усиление борьбы с капиталистическими элементами, в том числе и с кулачеством». Наконец, Сталин недвусмысленно предупредил, что «если чрезвычайные обстоятельства наступят и капиталистические элементы начнут опять „финтить“, 107 статья снова появится на сцене» [75] Там же. С. 45—47. .

Эти установки получили дальнейшее развитие в речи Сталина «На хлебном фронте», где объявлялись «грубейшей ошибкой» и преувеличением планового начала суждения о том, что «наши хлебные затруднения являются случайностью, результатом лишь плохого планирования, результатом лишь ряда ошибок в деле хозяйственного сбалансирования» [76] Там же. С. 81. . Выходом из этих затруднений Сталин впервые публично объявил переход от индивидуального крестьянского хозяйства к коллективному, способному обеспечить резкий рост производства товарного хлеба. Коллективизацию сельского хозяйства он назвал сутью кооперативного плана Ленина, который до того момента трактовался правящей фракцией как направленный на развитие преимущественно потребительской, сбытовой, снабженческой и кредитной кооперации.

Эти высказывания представляли первую, хотя и косвенную атаку против Бухарина. Бухарин, в свою очередь, не оставался в этот период в долгу, осуждая в своих речах и статьях призывы к «классовой войне» и проповедников «индустриального чудовища», паразитирующего на сельском хозяйстве.

Ещё более откровенно высказывались ученики Бухарина, осуждавшие сталинцев за то, что они стремятся спровоцировать партию на столкновение с крестьянством, отказываются от развития индивидуального крестьянского хозяйства в пользу коллективизации, основанной на «обнищании и разорении основных крестьянских масс», видят в чрезвычайных мерах «новую политику партии». Так В. Астров резко критиковал в «Правде» не названных по имени «товарищей», которые «стали сбиваться на карикатурный лозунг: „На 107 статье к социализму“» [77] Астров В. К текущему моменту // Правда. 1928. 1 июля. .

В ходе всё более обострявшихся разногласий со Сталиным Бухарин настаивал на всестороннем обсуждении, хотя бы в рамках Политбюро, путей выхода из нараставшего хозяйственного кризиса. Поскольку Сталин всячески уклонялся от такого обсуждения, Бухарин пытался разрешить эти разногласия путём личных записок Сталину, которые он огласил лишь на апрельском пленуме ЦК 1929 года. В мае 1928 года Бухарин направил Сталину письмо, в котором осуждал предложенное Микояном форсирование экспорта промышленных изделий, способное лишь усугубить товарный голод, и предлагал ориентироваться на экспорт сельскохозяйственной продукции в целях ускорения индустриализации. Сталин согласился с такой постановкой вопроса (от которой сам Бухарин отказался спустя несколько месяцев) и ответил, что Микоян действительно неправ, но «это не страшно, так как Микоян тут не решает вопроса» [78] Бухарин Н. И. Проблемы теории и практики социализма. М., 1989. С. 300—301. .

О дальнейших, более общих разногласиях между дуумвирами свидетельствует намного более нервное письмо Бухарина Сталину от 1—2 июня 1928 года. Письмо это начиналось словами: «Коба. Я пишу тебе, а не говорю, так как мне и слишком тяжело говорить и, боюсь, ты не будешь слушать до конца. А письмо ты всё же прочтёшь. Я считаю внутреннее и внешнее положение страны очень тяжёлым».