Вадим Роговин - Партия расстрелянных

Троцкий не раз подчёркивал, что разграничительная линия между сталинистами и левой оппозицией связана прежде всего с отношением к социальному неравенству. «Бюрократия,— отмечал он,— пришла к судебным подлогам не сразу, а постепенно, в процессе борьбы за своё господство. Ложь и подлог заложены в самом положении советской бюрократии. На словах она борется за коммунизм. На деле она борется за свои доходы, свои привилегии, свою власть. Со страхом и злобой социального выскочки она истребляет всех оппозиционеров. Чтобы оправдать этот бешеный террор перед народом, она вынуждена приписывать своим жертвам всё более и более чудовищные и фантастические преступления» [463] Бюллетень оппозиции. 1938. № 62—63. С. 5. .

Отмечая, что бюрократия годами воспитывалась на беззастенчивой клевете по адресу левой оппозиции, Троцкий писал: «Десятки тысяч газетных статей в десятках миллионов экземпляров, стенографические отчёты бесчисленных обвинительных речей, популярные брошюры в миллионных тиражах, толстые книги разносили и разносят изо дня в день самую отвратительную ложь, какую способны изготовить тысячи наёмных литераторов, без совести, без идей и без воображения» [464] Троцкий Л. Д. Дневники и письма. С. 154. . Повторение этой лжи было необходимым условием для того, чтобы любой аппаратчик мог удержаться на своём посту и добиться продвижения по службе.

Первоначально укрепление социальных позиций бюрократии и усиление бонапартистского могущества Сталина представляли два параллельно протекавших процесса. Но постепенно основное противоречие, на котором выросла бонапартистская власть, противоречие между бюрократией и народом, всё более дополнялось противоречием между революционными и термидорианскими элементами внутри самой бюрократии. Опираясь на бюрократию против народа и на термидорианцев против революционеров, Сталин неуклонно двигался к термидорианской «монолитности», т. е. к подавлению всех остатков революционного духа и малейших проявлений политической самостоятельности.

Такая «монолитность» могла быть полностью достигнута лишь путём физического истребления тех представителей бюрократии, которые сохраняли приверженность большевистским идеям и традициям и потому внутренне противостояли интересам своего социального слоя. А коль скоро репрессии против своих недавних товарищей вызывали недоумение и протест в среде даже сталинистски настроенной части аппарата, Сталин принял решение: ликвидировать весь правящий слой в том виде, как он сложился к 1937 году, и заменить его новым поколением, людьми без революционного прошлого, не имевшими преемственной связи с традициями большевизма. Отсюда выросло фундаментальное противоречие великой чистки: почти все прежние представители правящего слоя были истреблены, но зато упрочились позиции самого этого слоя, который обрёл полную политическую однородность и полностью подчинился воле «вождя».

Масштабы истребления аппаратчиков достигли небывалых размеров в период проведения выборов в Верховный Совет СССР, названных Сталиным «самыми свободными и действительно демократическими выборами, примера которых не знает история». «Бюллетень оппозиции» в статье «Верховный Совет преторианцев» сопоставлял официальные данные о выдвинутых кандидатах и избранных депутатах. Это сопоставление показало, что за 2—3 недели до выборов исчезли 54 кандидата, в том числе Межлаук, только что назначенный председателем Госплана, многие наркомы, военачальники, секретари обкомов и т. д. Среди исчезнувших были и те, кто совсем недавно именовался «организатором разгрома троцкистско-бухаринских контрреволюционеров» или «стойким большевиком, посланным тов. Сталиным на ликвидацию троцкистско-бухаринских выродков».

Среди избранных депутатов рабочие, занятые на производстве, и колхозники составляли 14 процентов. Свыше трёх четвертей депутатов были аппаратчиками разных уровней, в том числе 68 человек (6 % депутатского корпуса) — высшими чинами НКВД. 25 % партийных секретарей и председателей исполкомов, избранных депутатами, числились «исполняющими обязанности», т. е. совсем недавно заняли эти посты. Всё это дало основание авторам статьи сделать вывод, что Верховный Совет представляет собой «сборище преторианцев… „выбранное“ в условиях осадного положения» [465] Бюллетень оппозиции. 1938. № 62—63. С. 20—21. .

Об итогах следующего этапа «кадровой революции» рассказывала статья «Благонадёжность сталинских кадров», посвящённая сопоставлению составов партийных комитетов, избранных весной 1937 и летом 1938 года. За этот период во всех республиках, краях, областях и крупных городах парткомы были обновлены не менее чем на 85 %. Из секретарей обкомов, избранных в 1937 году, в следующем году не был переизбран никто, за исключением Жданова, Хрущёва и секретаря Горьковского обкома Ю. М. Кагановича, брата «железного наркома» [466] Бюллетень оппозиции. 1938. № 70. С. 11—13. . При этом, как подчёркивалось в статье, в большинстве случаев неизвестна судьба «исчезнувших» — арестованы ли они, расстреляны или только сняты со своих постов.