Вадим Роговин - Конец означает начало

Третьего марта 1959 года председатель КГБ Шелепин доложил Хрущёву, что по решению «тройки» было расстреляно 21 857 человек, преимущественно поляков. Поскольку «какая-либо непредвиденная случайность,— как говорилось в этом документе,— может привести к расконспирации проведённой операции со всеми нежелательными для нашего государства последствиями», Шелепин предложил «уничтожить все учётные дела на лиц, расстрелянных в 1940 году по названной выше операции» [239] Там же. С. 20—21. .

Для обсуждения вопроса об установлении точной линии разграничения германских и советских войск в Москву 18 сентября прибыла германская военная делегация. С советской стороны в переговорах с ней участвовали Ворошилов и Шапошников. Было подписано совместное германо-советское коммюнике, в котором было сказано, что цель германских и советских войск состоит в том, чтобы «восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенные распадом польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования» [240] Внешняя политика СССР. Т. 4. С. 449. .

В германо-советском коммюнике от 22 сентября граница «между государственными интересами СССР и Польши» ещё именовалась «демаркационной линией между германской и советской армиями», которая должна была проходить гораздо восточнее линии, определённой в секретном протоколе от 23 августа [241] Там же. . Однако, как мы увидим далее, Сталин сумел извлечь выгоду и из этой передвижки границы, «обменяв» некоторые польские области на Литву. Один из параграфов соглашения предусматривал «очищение» городов и местечек, передаваемых Красной Армии немцами, от «саботажников», а также помощь Красной Армии немецким подразделениям в уничтожении «вражеского», т. е. польского сопротивления [242] Некрич А. 1941, 22 июня. Изд. 2. М., 1995. С. 35. . Таким образом, имело место прямое сотрудничество советских и германских войск в борьбе с польским народом.

21 сентября был подписан секретный порядок и график отвода немецких войск на Запад до установленной ранее линии по рекам Нарев — Висла и Сан. Сталин сохранил за собой и нефтеносный район Львов — Дрогобыч, занятый в первой половине сентября германскими войсками, позже отступившими к Сану. Была также достигнута договорённость о том, что «для уничтожения польских банд по пути следования советские и германские войска будут действовать совместно» [243] Вопросы истории. 1990. № 9. С. 60. .

Ещё во время боевых действий у германского руководства возникла идея о возможности создания в зоне между линиями «государственных интересов» Германии и СССР в качестве буфера «остаточного» польского государства. Однако уже 19 сентября в беседе с Шуленбургом Молотов «намекнул, что первоначальное намерение Советского правительства и лично Сталина допустить существование остатка Польши сменилось пожеланием разделить Польшу по линии, проходящей вдоль Писса — Нарев — Висла — Сан. Советское правительство желает без промедления начать переговоры по этому вопросу» [244] Советско-нацистские отношения. С. 106. . Таким образом, советской стороной было высказано стремление осуществить полный раздел Польши между Германией и СССР.

Конкретизируя это стремление, Сталин выдвинул план, связанный с существенным изменением договорённостей, достигнутых в Москве 23 августа. Как сообщал Шуленбург, 25 сентября Сталин заявил ему, что «считает неправильным сохранять существование независимого польского государства на оставшейся территории. Он предлагает следующее: начиная с территории к востоку от демаркационной линии всё Люблинское воеводство и та часть Варшавского воеводства, которая простирается до Буга, должны быть присовокуплены к нашей (т. е. немецкой.— В. Р. ) доле. Но зато мы (т. е. немцы.— В. Р. ) должны отказаться от притязаний на Литву» [245] Там же. С. 107. . Этот план был принят Гитлером и официально объявлен им 6 октября в речи, произнесённой в рейхстаге [246] Откровения и признания. С. 97—98. .

Раскрывая цели «польского похода» Сталина, Троцкий писал: «Оккупацией Западной Украины и Западной Белоруссии Кремль пытается прежде всего дать населению патриотическое удовлетворение за ненавистный союз с Гитлером. Но у Сталина для вторжения в Польшу был и свой личный мотив, как всегда почти — мотив мести. В 1920 г. Тухачевский, будущий маршал, вёл красные войска на Варшаву. Будущий маршал Егоров наступал на Лемберг (Львов.— В. Р. ). С Егоровым шёл Сталин. Когда стало ясно, что Тухачевскому на Висле угрожает контрудар, московское командование отдало Егорову приказ повернуть с лембергского направления на Люблин, чтобы поддержать Тухачевского. Но Сталин боялся, что Тухачевский, взяв Варшаву, „перехватит“ у него Лемберг. Прикрываясь авторитетом Сталина, Егоров не выполнил приказ ставки. Только через четыре дня, когда критическое положение Тухачевского обнаружилось полностью, армии Егорова повернули на Люблин. Но было уже поздно: катастрофа разразилась. На верхах партии и армии все знали, что виновником разгрома Тухачевского был Сталин. Нынешнее вторжение в Польшу и захват Лемберга есть для Сталина реванш за грандиозную неудачу 1920 г.» [247] Троцкий Л. Д. К истории русской революции. М., 1990. С. 410. .