Нина Берберова - Люди и ложи. Русские масоны XX столетия

Первые идут из крайне-правых кругов эмиграции. Третье поколение, которых враги называют «православные неофашисты», повторяют старые бредни о «жидо-масонстве», во главе которого стояли Троцкий и Ленин. Это «тайное общество» погубило Русь и убило царя (кстати, в 1981 г. церковь этой группировки канонизировала Николая и его родственников).

Вторые (на территории Советского Союза) сводятся к тому, что масоны – это нацисты, Кайзер Вильгельм II, Гитлер и царские генералы, и все они хотели погубить «российский пролетариат». В газете «Голос Родины», № 32, 1981 г., напечатан отрывок из романа «Негромкий выстрел» некоего Иванова. Достаточно сказать, что герой его «высокой степени масон», – а именно третьей (высокая степень – 33-я), и что он «входит в небольшой флигелек, поднимается на второй этаж и попадает в просторный зал, где сидят 25 масонов». Вся эта галиматья подается, как шедевр, и тут же объявляется о выходе в свет другого масонского романа, «Ложи лжи», в издательстве «Молодая гвардия».

Обе эти позиции по отношению к масонству напоминают мемуары Симоны де Бовуар, которая писала о себе и Сартре: «Да, мы слышали, что Сталин не совсем то, чем он воображался нам в 1940-х гг., – не величайший человек XX века. Но сейчас нам уже поздно пересматривать свои суждения»… Ходасевич когда-то писал: «Счастливы те, у которых враги, которых они могут уважать!»

Я выражаю мою глубокую благодарность Парижскому архиву русского масонства в лице Андре Дорэ и Флоранс де Люси, давших мне возможность найти все, что мне было нужно, в недрах отдела рукописей и сделать нужные мне фотокопии.

Я выражаю такую же благодарность архиву Герберта Гувера и помогшим мне Чарлзу Пальму и Рональду Булатову, а также Елене Даниэльсон и всему штату архива, где для меня не оказалось ничего запретного, и где я узнала вещи, которых нигде в другом месте не могла бы узнать.

Третье место, где мне было оказано теплое гостеприимство, был Центр Вудро Вильсона в Вашингтоне, где я встретила специалистов по истории России 1905-1920 гг. Идеальные условия работы мне всегда кажутся щедрым даром судьбы, а встречи и разговоры с людьми, которые всю свою жизнь посвятили своему предмету, как проф. Джеймс Биллингтон, Питер Реддауэй, Герберт Эллисон, дали мне возможность кое-что уточнить и кое-что переоценить. Барбара Даш помогла мне с моим докладом.

Чувство благодарности я сохраняю к «первому масонологу», проф. Натану Смиту, с которым мы вместе делали открытие за открытием в Париже, радовались находкам, страдали от неразборчивости почерков, ища ответы на вопросы и находя их.

Материалы архива А.Ф. Керенского оказались доступны для меня и проф. Натана Смита благодаря любезности Исследовательского Центра Гуманитарных наук Техасского университета в Остине.

Упомяну, что проф. Ричард Уортман (Принстонский университет) прочел некоторые части этой книги в рукописи и дал мне несколько советов, которым я последовала, признательная за его дружеское внимание, и что проф. Александр Рабинович (Индиана) оказал мне незаметную, но для меня чрезвычайно важную услугу, которая никогда не уйдет из моей памяти.

Что касается до главного редактора издательства «Руссика», А. Сумеркина, то работая вместе с ним над окончательной редакцией текста, я оценила тщательность его работы и тонкость его замечаний, и я рада, что судьба свела меня с таким внимательным, чутким и знающим человеком.

Внимание тех читателей, которые найдут, что мною сказанного недостаточно, и которым хотелось бы знать больше, я хочу направить на недавно вышедший справочник русских архивов в американских книгохранилищах и частных коллекциях. Стоит заглянуть в эту огромной ценности и интереса книгу (Guide: Russian Empire and Soviet Union. Ed. by J. Brown and S. Grant. Hall, 1981). Благодаря тому, что в архивах США ежегодно «раскрепощаются» старые документы, в свое время закрытые на 20, 30, 50 лет, эта книга отвечает на многие вопросы истории. Запреты снимаются тем больше, чем ближе подходит 21 век.

В то же время необходимо помнить, что сами масоны, в их устной передаче прошлого, в их переписке с «профанами» и – особенно – в их редких и не внушающих полного доверия «мемуарах», написанных небрежно и спустя много лет после случившихся событий, слишком часто пользуются своим тайным правом в исключительных случаях прибегать ко «лжи во спасение», к тому «освобождению от обетов» (dispensation), которое дается каждому масону, начиная с 3-го градуса, как особая привилегия: его священное право отрицания реального факта. Но здесь мы приходим к естественному и бесспорному выводу: косвенное показание, а еще лучше, когда их два или три, дают историку больше, чем показания самих братьев тайного общества, с его индульгенцией – неотъемлемым правом делать бывшее небывшим, то есть правом узаконенной лжи.