Олег Платонов - Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине)

В 1904-1906 годах Григорий знакомится с десятками представителей российской знати. Перед ним открывают двери салонов высшего света. Его приглашают с просьбой помолиться и дать духовный совет. Как правило, он не отказывает никому. В то трудное, смутное время, когда то тут, то там взрывались бомбы и раздавались выстрелы, как никогда, требовалась духовная поддержка. Кроме Великих княгинь Милицы Николаевны и Станы Николаевны, Григорий близко знакомится и с мужем последней - Великим князем Николаем Николаевичем, который пытается использовать Распутина, чтобы влиять на царскую семью.

В августе 1906 года террористами была взорвана дача Столыпина на Аптекарском острове. Взрывом было убито 25 невинных людей, пришедших на прием к Столыпину. Кроме того, были ранены его дочь и сын. Председатель Совета Министров приглашает Распутина к себе, чтобы он помолился о здоровье его дочери.

Люди приходили к Распутину для разъяснения разных религиозных вопросов. Как рассказывают очевидцы, после ранней обедни в каком-нибудь монастыре, причастившись Святых Таин, богомольцы собирались вокруг него, слушая его беседы. Для многих представителей высшего света "после вечных интриг и зла придворной обстановки" беседы с ним служили утешением. Даже ученые люди и священники находили его интересным, хотя Григорий по-прежнему был малограмотен, он тем не менее наизусть знал Священное Писание и умело толковал его. Знавшие его в то время отмечают, что он помогал во всякой нужде, то есть отдавал все, что у него было, и утешал советами и объяснениями тех, кто приходил к нему поделиться своими заботами. Терпеливо выслушивал разных дам, которые являлись по сердечным вопросам, всегда строго порицая греховные дела".11

"Расскажу случай с одной моей близкой знакомой, - пишет А. Вырубова, который объяснит, как он смотрел на жизнь, а также его некоторую прозорливость или чуткость - пусть каждый назовет, как хочет. Одна молоденькая дама однажды при мне заехала к Григорию Ефимовичу по дороге на свидание со своим другом. Григорий Ефимович, посмотрев на нее пристально, стал рассказывать, как на одной станции монах угощал его чаем, спрятав бутылку вина под столом, и, называя его "святым", задавал вопросы. "Я "святой", - закричал Григорий Ефимович, хлопнув кулаком по столу, - и ты просишь меня тебе помочь, а зачем же ты прячешь бутылку вина под столом?" Дама побледнела и растерянно стала прощаться.

Помню, как-то в церкви подошел к нему почтовый чиновник и попросил помолиться о больном. "Ты меня не проси, - ответил он, - а молись св. Ксении". Чиновник в испуге и удивлении вскрикнул: "Как вы могли знать, что жену мою зовут Ксенией". Подобных случаев я могла бы рассказать сотни, но их, пожалуй, так или иначе можно объяснить, но гораздо удивительнее то, что все, что он говорил о будущем, сбывалось..."12

Для царской семьи Григорий был олицетворением надежд и молитв. Встречи эти были не часты, но так как проводились негласно и даже тайно, то рассматривались придворными как события огромной важности, о которых на следующий день становилось известно всему Петербургу. Григория проводили, как правило, боковым входом, по маленькой лесенке и принимали не в приемной, а в кабинете царицы. При встречах Григорий целовался со всеми членами царской семьи, а затем уж велись неторопливые беседы. Распутин рассказывал о жизни и нуждах сибирских крестьян, о святых местах, где ему приходилось бывать. Слушали его очень внимательно и никогда не перебивали. Царь с царицей делились с ним своими заботами и тревогами и прежде всего, конечно, постоянной тревогой за жизнь сына и наследника, больного неизлечимой болезнью несворачиваемости крови (гемофилией). Как правило, и он, если не был болен, сидел здесь же и слушал.

Как бы это ни объясняли, но Григорий Распутин был единственным человеком, способным помочь наследнику в его болезни. Как он это делал, наверное, навсегда останется тайной. Но факт есть факт, страшная болезнь несворачиваемости крови, перед которой были бессильны лучшие доктора, отступала при вмешательстве Григория. Тому есть множество свидетельств, даже со стороны лиц, ненавидевших Григория. Так, дворцовый комендант В. Н. Воейков писал в своих воспоминаниях "С царем и без царя": "С первого же раза, когда Распутин появился у постели больного наследника, облегчение последовало немедленно. Всем приближенным царской семьи хорошо известен случай в Спалле, когда доктора не находили способа помочь сильно страдавшему и стонавшему от болей Алексею Николаевичу. Как только по совету А. А. Вырубовой была послана телеграмма Распутину и был получен на нее ответ, боли стали утихать, температура стала падать и в скором времени наследник поправился".