E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I

Прочтя приказъ, отданный Стесселемъ, комендантъ крепости запротестовалъ, но запротестовалъ не особенно энергично. Почему? Потому, что генералъ Смирновъ не имелъ ни малейшаго представленія о томъ, что отъ него скрыты телеграммы главнокомандующаго, еще отъ 5-го іюня, коими генералъ Стессель отзывался изъ Артура, а главное начальство переходило въ его руки.

Стессель, чувствуя за собой вину огромной важности (онъ ежедневно ожидалъ, что Куропаткинъ, какъ честный офицеръ, игнорируя товарищескія отношенія по корпусу, которыя собственно ни къ чему его и не обязывали, пришлетъ подтвержденіе своего приказанія, и тогда ему придется волей или неволей разстаться съ властью, лаврами героя и постыдно выехать изъ крепости) и какъ человекъ, неспособный открыто вести крупную игру – немедленно струсилъ и началъ заискивать передъ Смирновымъ, но въ душе таилъ надежду, что авось Куропаткинъ внемлетъ его моленіямъ и, если не отменитъ приказанія, то прямо замолчитъ, что и будетъ равнымъ согласію. А если дело приметъ такой оборотъ, то игра выиграна. Первый отбитый штурмъ – и Стессель почувствуетъ себя опять въ силе.

Итакъ, после высказаннаго Смирновымъ протеста Стессель сталъ за нимъ ухаживать и заискивать.

Отношенія между ними стали какъ будто налаживаться. Стессель сталъ посещать Смирнова и въ откровенной беседе прямо высказалъ:

– Ну, ваше превосходительство, роль моя кончилась. Действуйте теперь вы. Я ни во что не вмешиваюсь. Вся чистая оборона всецело въ вашихъ рукахъ.

Генералъ Смирновъ, не зная о скрытой телеграмме, имелъ полное, полное основаніе поверить искренности генерала Стесселя. Ему, конечно, и въ голову не приходило, что генералъ Стессель принялъ лишь выжидательную тактику.

Изъ моихъ частыхъ беседъ съ генераломъ Кондратенко выяснилось, что онъ, какъ и Смирновъ, тоже ничего не зналъ о скрытой начальникомъ раіона телеграмме.

Покойный Романъ Исидоровичъ съ началомъ теснаго обложенія неоднократно мне говорилъ:

– Теперь у генерала Смирнова развязаны руки. Стессель пересталъ вмешиваться въ фактическую оборону крепости. Комендантъ теперь полный хозяинъ. Штабъ раіона занимается лишь приказной литературой, но это не мешаетъ нормальному и продуктивному теченію последнихъ подготовительныхъ работъ передъ надвигающимся генеральнымъ штурмомъ крепости.

Съ утерей Стесселемъ такъ быстро ввереннаго ему укрепленнаго раіона, въ Артуре все были уверены, что, когда эта весть дойдетъ до главнокомандующаго и Петербурга, его права и власть ограничатъ до minimum'a и все предоставятъ коменданту крепости генералъ-лейтенанту Смирнову.

Вся сознательная часть Артура была въ этомъ более чемъ уверена на томъ простомъ основаніи, что разъ укрепленнаго раіона не существуетъ, то войска его, втянувшись въ крепость, поступаютъ въ непосредственное подчиненіе ея главе – коменданту. Следовательно, Стессель, не имея ни раіона ни войскъ, фактически являлся не у делъ.

Кроме простого логическаго вывода, было другое, более существенное основаніе предполагать, что Смирновъ, съ окончаніемъ операцій въ укрепленномъ раіоне, долженъ былъ облечься во всеоружіе своей власти. Основаніе это – статьи изъ свода военныхъ законовъ, въ которомъ положеніе объ управленіи крепостями въ военное время прямо говоритъ, что комендантъ осажденной крепости можетъ не подчиняться въ известныхъ случаяхъ распоряженіямъ и указаніямъ главнокомандующаго действующихъ армій, а поступать согласно собственнымъ соображеніямъ, какъ лицо, более близко стоящее и знакомое со всеми перепитіями обороны вверенной ему крепости.

Но въ разсматриваемомъ случае, благодаря фатально сложившимся обстоятельствамъ, въ статью эту введенъ былъ коррективъ – Высочайшее повеленіе, коимъ ясно сказано, что комендантъ Портъ-Артура генералъ-лейтенантъ Смирновъ подчиняется начальнику укрепленнаго раіона (глава XXIX, стр. 58) генералъ-лейтенанту Стесселю, но при этомъ не было упомянуто, до какого именно періода военныхъ операцій.

Стессель и его начальникъ штаба Рейсъ не могли себе уяснить, какую они играютъ роль въ крепости, съ утерей ввереннаго укрепленнаго раіона. Въ крепости они являлись гастролерами, такъ какъ въ последней былъ комендантъ и его органъ – штабъ крепости. Стессель-Рейсъ терялись, не знали, чемъ имъ руководствоваться – основнымъ закономъ, или введеннымъ въ него коррективомъ глухо редактированнаго Высочайшаго повеленія.