Александр Помогайбо - Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны

Отметем сомнения: нет, не ради обороны, и контрудары не замышлялись. Зачем в обороне горнострелковые дивизии? Горы только по ту сторону границы — в Румынии».

Все же жаль, что Суворов-Резун не читал Жукова. Повторим для него слова прославленного полководца: «С Урала шла в район Великих Лук 22-я армия… из Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви — 19-я армия…»

Кавказ — это горы. Не река, не озеро, а горы. И горы высокие.

Во время советско-финской войны французы готовились к операции «Баку» по захвату русской нефти. С окончанием советско-финской войны они угомонились не сразу.

«В связи с окончанием советско-финской войны и угрозой англо-французского нападения на СССР в Закавказье нарком обороны 4 апреля направил в ЦК ВКП(б) доклад, в котором предлагал усилить состав войск СКВО, ЗакВО, КОВО и ОдВО. Предполагалось отправить в СКВО управления 34-го и 47-го стрелковых корпусов, 8-ю, 100-ю и 164-ю дивизии, что довело бы состава войск округа до 10 стрелковых дивизий» (Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. С. 339).

Потому-то и появились горнострелковые дивизии.

«Кстати, как только Гитлер нанес упреждающий удар и война для Советского Союза превратилась в «великую» и «отечественную», генерал-лейтенант Хмельницкий еще до первой встречи с противником бросил 34-й корпус и больше на фронте не появлялся. Ему спокойнее было «в распоряжении командующего Ленинградским фронтом» или заведовать управлением снабжения в глубоком тылу».

Суворов-Резун и здесь не знает фактов. В составе 19-й армии 34-й корпус Р. П. Хмельницкого был переброшен в Белоруссию и воевал там.

«После ожесточенных боев за Витебск 19-я армия отошла на переформирование. Ее 34-й стрелковый корпус генерал-майора Р. П. Хмельницкого в составе 127-й и 158-й стрелковых дивизий 18 июля вошел в подчинение 16-й армии… Дивизии были весьма малочисленны, весь корпус имел не более 1400 человек» (Сквозь огненные вихри. М., 1987. С. 30).

Фактически корпус погиб, поскольку был брошен навстречу 3-й танковой группе немцев. Хмельницкий перестал быть командиром корпуса 9 июля — в день расформирования корпуса.

Но читаем Суворова-Резуна дальше. Из всего своего вопиющего незнания он делает бредовый вывод:

«Коммунисты больше не могут отрицать того, что Сталин готовил захват Европы».

Ясно, не могут. Правда мы не коммунисты, коммунист — В. Б. Резун. Не может он, принципиальный партиец, чекист с горячечной головой и холодным сердцем, верный воинской присяге советский офицер, отрицать, что Сталин готовил захват Европы.

«Но, возражают они, Сталин готовил удар на 1942 год».

Коммунист Резун возражает себе же, утверждая, что удар готовился в 1942 году. Ну, что ж, у них, коммунистов, провозглашена свобода дискуссий, демократический централизм, широкое обсуждение в первичных организациях и все такое. Это мы, беспартийные, не имели при коммунистах права на собственное мнение.

«Не согласимся с коммунистами: если готовился удар на 1942 год, то Хмельницкий провел бы лето и осень 1941 года на курортах Кавказа и Крыма…»

Возражает-то коммунисту В. Б. Резуну перебежчик В. Суворов. Этакое раздвоение личности. Оставим Суворова-Резуна спорить с самим собой. Больных не надо беспокоить.

Глава 23 называется «Жуковская команда». В ней Суворов-Резун вовсю ругает Жукова: «Жуков не был мелочным. Он не любил наказаний типа выговор или строгий выговор. Жуковское наказание: расстрел-Генерал-майор П. Г. Григоренко описал один случай из многих. Вместе с Жуковым из Москвы прибыла группа слушателей военной академий — офицерский резерв. Жуков снимал тех, кто, по его мнению, не соответствовал занимаемой должности, расстреливал и заменял офицерами из резерва. Ситуация: отстранен командир стрелкового полка, из резерва Жуков вызывает молодого офицера, приказывает ехать в полк и принять его под командование. Вечер. Степь на сотни километров. Все радиостанции по приказу Жукова молчат. В степи ни звука, ни огонька — маскировка. Ориентиров никаких. Пала ночь. Всю ночь офицер рыскал по степи, искал полк. Если кого встретишь в темноте, то на вопрос не ответит, никому не положено знать лишнего, а если кто и знает, проявит бдительность: болтни слово — расстреляют. До утра офицер так и не нашел свой полк. А утром Жуков нашел на полк следующего кандидата. А тому, кто полк найти не сумел — расстрел».

Когда я прочитал такое — поразился: каким все-таки злодеем оказался Г. К. Жуков!

А потом прочитал Григоренко. Даже при том, что Григоренко был диссидентом и жил в США, того, что лепит Суворов-Резун, он никогда не писал.