Александр Плотников - Визитная карточка Флота

Хименес Риверо, услышавший знакомые слова, снова увлеченно заговорил, жестикулируя свободной правой рукой, руль он держал одной левой.

- Он рассказывает, что дон Эрнесто - так они величают Хемингуэя называл Кубу второй родиной. Он хорошо понимал свободолюбивый кубинский народ.

Впереди показался населенный пункт, очень похожий издали на старое украинское село: приземистые белые хатки, утопающие в зелени, только вместо верб в палисадниках голенастые пальмы.

- Кохимар, - пояснил Томп. - Теперь небольшое курортное местечко. Во времена Эрнеста Хемингуэя это была рыбацкая деревенька. Как раз в ней жил старик, который отправился в море за своей огромной рыбой и привез писателю звание Нобелевского лауреата. Почти каждого жителя Кохимара Хемингуэй знал по имени...

Машина затормозила перед высокой белой ротондой. Хименес вынырнул из кабины первым и открыл дверцу перед Татьяной. За колоннами она увидела высокий каменный постамент, а на ней бронзовый бюст писателя.

Хименес вынул из кабины несколько цветков, положил их возле косо срезанного плеча писателя и стал что-то взволнованно говорить, обращаясь к Татьяне.

- Компанейро Хименес рассказывает, что памятник поставили рыбаки Кохимара на свои трудовые гроши. Пустили шапку по кругу - и собрали необходимые средства. Недавно здесь была Мери Хемингуэй, вдова писателя, она со слезами на глазах благодарила жителей Кохимара за добрую память о ее муже...

Снова сели в машину, Хименес Риверо включил скорость, и через несколько минут "форд" вырулил на стоянку возле усадьбы-музея.

- Вы меня простите великодушно, - сказал Татьяне Ян Томп, когда они ехали обратно в Гавану. - Может, вам было неинтересно, может, зря я потащил вас в Финха-ла-Вихия? Но лично меня волнует судьба двух зарубежных писателей - романтических бродяг Эрнеста Хемингуэя и француза Антуана Сент-Экзюпери. Я нахожу у них родство душ, явное сходство судеб, хотя писали они по-разному и о разном...

- Напрасно вы извиняетесь, Ян! - перебила его Татьяна. - Я вам очень благодарна за эту поездку. И вообще вы у меня, как добрый джинн из сказки, - ласково взглянула она на Томпа.

- Глоток доброго джина пьянит, - грустно усмехнулся Томп, - а вы на меня смотрите совсем тресвыми гласами...

Она спрятала улыбку и действительно "тресвыми гласами" посмотрела на соседа. "Наверно, - подумала она, - не в одной Эстонии сохнут девушки по белокурому великану, который в прямом смысле носил бы свою жену на руках. Завидно, только сердцу нельзя приказать".

Потом она неожиданно задремала. Заметив это, спутники замолкли, компанейро Хименес перестал оборачиваться к заднему сиденью. А Татьяна склонилась к могучему плечу Яна, ей слышалась рокочущая музыка Баха, грезился в зеленом пламени деревьев высокий домик с башней и балкончиком, который вороньим гнездом прилепился на углу, домик такой же причудливый и странный, как фантазия его хозяина - великого духом писателя и слабого, мнительного человека.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

"ЗОЛОТАЯ ТОЧКА" ПЛАНЕТЫ

Глава 1

Случай свел их в одном купе скорого поезда. Точнее, на первых порах капитан медицинской службы Свирь попал в женское общество, но, когда тронулись, пришла молоденькая проводница и предложила ему поменяться местами с дамой, которая оказалась одна среди мужчин.

- В преферанс играете, капитан? - встретили его вопросом попутчики. Он кивнул, и тут же расчертили лист под первую пульку.

Двое партнеров играли азартно, сопровождая ходы стандартными прибаутками:

- Туз - он и в Африке туз!

- Мал козырек, но вашему тузу поперек!

Третий партнер, его звали Павлом Ивановичем, чаще пасовал, чувствовалось, что он сидит просто так, за компанию.

Когда расписали очки, оказался в проигрыше лишь Свирь.

- Дверь на цепочку, а выигрыш на бочку! - воскликнул один из "префасов". Павел Иванович сходил вместе со Свирем в вагон-ресторан, помог принести в купе дюжину пива.

- Вы откуда и куда, капитан? - спросил Павел Иванович, когда бутылки были опорожнены.

- После учебы к новому месту службы, - в тон ему ответил Свирь.

- Ответ, достойный кадрового офицера, - понимающе кивнул Павел Иванович и предложил: - Может, выйдем в тамбур, подымим?

Свирь не курил, но предложение принял. Попутчик разжег сигарету, затянулся разок-другой и продолжил разговор:

- Моя фамилия Русаков.

- Вы, наверно, родственник командира эскадры контр-адмирала Русакова?

- Угадали. Родной брат. Младший, разумеется. Всего лишь инженер-капитан третьего ранга запаса. Призвали на сборы, по иронии судьбы еду на корабль, построенный собственными руками.