Александр Плотников - Визитная карточка Флота

Урманов трепетными руками, будто совершая некое таинство, перевел рукоятки машинных телеграфов на "товсь", мелодично тенькнули сигнальные звонки совместившихся стрелок - из машины мигом отрепетовали команду. Командир снова глянул на лоцмана, тот согласно кивнул, и Урманов поставил оба телеграфа на "малый ход". Ему почудилось, что по всему огромному телу корабля пробежала нетерпеливая дрожь, словно по спине призового скакуна, которому отпускают поводья. Крейсер легонько качнулся и послушно тронулся с места. Мелкая волна легкими разводьями обтекала его острый свежевыкрашенный форштевень.

- Поехали! - радостно воскликнул Павел Русаков, вытирая носовым платком вспотевший лоб. - С тебя бутылка коньяка, Серега!

Урманов не ответил. Вцепившись обеими руками в шершавый поручень, он зачарованно смотрел на ласково журчащую вдоль борта волну, переводил взгляд на медленно плывущие назад низкие, опушенные зеленью берега канала, и всем его существом владело горделивое чувство первопроходца. Жалел только о том, что не видит его в эти минуты отец.

- Вправо помалу, - негромко произнес невозмутимый лоцман. Главный старшина Хлопов чуть пошевеливал рычажок манипулятора, такой непривычный на месте традиционного, обшитого медью рулевого колеса с отполированными матросскими ладонями рукоятками.

На поднятой осанистым крейсером волне покачивались навигационные вехи, приветливо взмахивая цветными голяками. Немного поодаль выпрыгивали из воды любопытные рыбешки, оставляя на поверхности быстро гаснущие оспины.

Мерно гудели, постепенно набирая силу, машинные вентиляторы, над палубными надстройками вращались распахнутые раковины антенн, встречный ветерок старался развернуть на гафеле алое полотнище государственного флага.

Смотря на мачту, Сергей Урманов думал о том, насколько символично, что на испытаниях корабль носит государственный флаг. Ведь строила "Горделивый" буквально вся страна: он напичкан от киля до клотика продукцией великого множества заводов со всех краев и весей нашего необозримого государства.

В ходовую рубку поднялся заместитель командира капитан третьего ранга Валейшо.

- Сергей Прокофьевич, - вполголоса обратился он к командиру. - Может, просьба моя не совсем уместна, но надо, чтобы вы сказали хоть несколько слов экипажу... Поздравили всех с первым плаванием... Ведь такое не повторяется...

- Понял, комиссар, - согласно кивнул Урманов. - Сейчас, только повернем на новое колено...

Чуть погодя он подошел к трансляционному щитку и включил тумблеры на щитке внутрикорабельной трансляции.

- Товарищи матросы, старшины и офицеры! Товарищи рабочие, инженеры и техники! - поднеся ко рту микрофон, медленно и раздельно произнес он. - В нашей с вами жизни происходит сейчас знаменательное, неповторимое событие. Мы выводим в море новый могучий корабль советского Военно-Морского Флота! Корабль, которому будут подвластны любые штормы и ураганы, доступны самые дальние дали Мирового океана. Корабль, который будет вызывать восхищение каждого настоящего моряка, гордость наших друзей и зависть недругов. Нам с вами выпала огромная честь вдохнуть в него душу, стать хозяевами и повелителями всех его сложнейших устройств, оружия и механизмов. Так пусть каждый из нас оправдает высокое доверие, оказанное нашим народом, его Коммунистической партией и Советским правительством. Поздравляю вас, мои боевые друзья.

Валейшо стоял неподалеку, слушал Урманова и представлял себе, как сейчас в каждом отсеке, в каждом помещении, в каждой рубке крейсера с затаенным дыханием внимают командиру. Голос первого человека на корабле не часто звучит по циркулярной трансляции. Но коли уж командир обращается к экипажу, значит, возникли исключительные обстоятельства. И тогда, напрягаясь, слушают его в машинном отделении, наполненном грохотом и дрожью мощных двигателей, слушают в радиопосту, убрав на время с висков черные лопухи наушников, слушают на камбузе, не обращая внимания на подгорающие котлеты...

"Говорит командир!" На море к этой фразе относятся с не меньшим уважением, чем на суше к звучащим в эфире словам: "Говорит Москва!"

- Спасибо! - поблагодарил замполит, когда Урманов, выключив трансляцию, положил микрофон.

- Лучше выдумать не мог, - улыбнулся ему командир и спросил: - Ну как там внизу народ?

- Наши все пишут, - ответил Валейшо.

Его слова услышал Павел и тут же ввязался в разговор:

- Какую-то чиновничью канцелярию сделал ты, Серега, из крейсера. Сто пудов бумаги понапрасну переведешь...