Александр Плотников: Визитная карточка Флота

- Он самое мое больное место, папа... Но ведь я не собираюсь лишать его отца. Пусть ездит к нему на каникулы, встречается. А когда вырастет сам сделает выбор...

- Мда-а, - хмыкнул Иван Егорович, - эдак все у тебя просто...

Вечером он уступил Татьяне с Димкой свою кровать, а сам пристроился в кухне на раскладушке. Но, как и накануне, сон бежал от него. Чтобы избавиться от тревожных мыслей, Иван Егорович стал вспоминать свою молодость... Из белого морока прожитых лет выплыла расшатанная теплушка, в которой ехали они с Татьяной Трофимовной и трехлетним Андрейкой в двадцать третьем году на Дальний Восток. Под нарами два фанерных баульчика да несколько узлов - все их немудреное имущество.

То ли от скудных харчей, то ли от дорожной маеты занедужил животом Андрейка. Всего его перевернуло, даже губы подернуло синюхой. И быть бы беде непоправимой, если бы на одной из остановок не пожалела молодую семью какая-то сердобольная бабуся. "До срамоты довели парнишку!" - пристыдила она проезжих и пожертвовала кулек с черемуховой мукой. Духмяная каша из нее возродила Андрейку к жизни...

Во Владивостоке поселились на Эгершельде в бывшей казарме, разгороженной фанерными стенами на клетушки-комнаты. Лежали они с Татьяной на скрипучей солдатской койке и слушали охи-вздохи соседей с трех сторон. И все равно не завелись в казарме злоба и зависть, дружно жили военморские семьи. Целым полуэкипажем собирались вечерами чаевничать на общей кухне.

Беляки эскадры адмирала Старка испоганили и разграбили Владивостокский порт. Очистили склады и пакгаузы, а суда либо увели за границу, либо затопили. Поднять и восстановить топляки стало главной задачей военных моряков. Ивану Егоровичу довелось работать на подъеме ледокола "Надежный". Техника судоподъема в ту пору была аховой, а широкопалубный ледокол лежал на боку, пришлось крепко помозговать, чтобы вызволить судно из плена. И все-таки подняли, поставили к причалу Дальзавода, капитально отремонтировали, и стал недавний утопленник канонерской лодкой "Красный Октябрь".

Иван Егорович поднимал со дна корабли, а ремонтировала их Татьяна Трофимовна. Пошла она работать на Дальзавод сперва маляром, через два года назначили ее бригадиром. Сутками не вылезала из трюмных шхер, но не обижал ее муж ревнивыми подозрениями. Верил больше, чем самому себе. В двадцать восьмом году подарила. Татьяна Трофимовна мужу другого сына, Павлушку. А поставили они родительскую точку в тридцать седьмом, когда появилась на свет младшенькая, Татьяна-вторая.

В трудах и заботах не заметил Иван Егорович, как пролетели лучшие годы. Когда спохватился, учиться было уже поздно. Так и остался он навсегда в высшем матросском звании - мичман. Зато сыны пошли дальше его. Андрей закончил перед войной военно-морское училище, Павел в послевоенные годы - кораблестроительный институт. Словом, не обошло их с Татьяной Трофимовной счастье стороной... "Пусть будет земля тебе пухом, родная моя", - беззвучно прошептал он.

* * *

В прихожей длинно зазвонил телефон. Иван Егорович торопливо поднялся и босиком ступил на холодный пол. Звонила междугородная. "Будете говорить с Куйбышевом", - сообщила телефонистка.

- Але, але! - бился в трубке искаженный хрипотой голос. - Это вы, папа? - Он понял, что звонит Илья.

- Да, да, слушаю...

- Татьяна уже у вас?

- Спят они с Димитрием.

- Извините, что так поздно беспокою, папа. Она вам рассказала, чего натворила?

- Это ваше с ней дело... Я вам не судья...

- Нет, папа, она ваша дочь! - взвился в трубке голос зятя, который так же, как и Димка, шариком катал букву "р". - Уговорите ее выбросить дурь из головы!.. Пусть возвращается домой! Вы же мудрый человек, жизнь прожили! У вас тоже были дети!..

Надрывный крик зятя ожесточил Ивана Егоровича, и он сердито закричал в трубку:

- Я мужиком был всю жизнь, а не бабой! Слюней не распускал!

- Простите, папа... - сразу сник зять. - Нервы у меня сдают... Почти каждый день трудная операция...

- Позвать, что ль, Татьяну? - уже спокойнее спросил Иван Егорович.

- Да, да, обязательно! Скажите, что я очень прошу...

- Подь сюда, Татьяна! - позвал отец и, не услышав ответа, повысил голос: - Не спишь ведь, чего прикидываешься!

- Не сплю, - спокойно сказала Татьяна, беря из рук отца трубку.

- Я же тебе все сказала, Илья. Зачем ты устраиваешь эти психологические эксперименты среди ночи? Правильно тебе сказал папа: стань же наконец мужчиной! Назло мне женись на молодой и красивой. За тебя всякая пойдет...