Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

Всего на основе всех указанных выше источников мы можем с большой долей уверенности говорить, что 124 военнослужащих финской армии были убиты при пленении и на этапе транспортировки от линии фронта в приемные пункты. Однако я считаю, что данные цифры могут не соответствовать действительности, так как не все случаи расстрелов нашли свое документальное подтверждение и могли быть замеченными и отложиться в памяти свидетелей (если таковые оставались) — финских военнопленных.

Так, например, упомянутые уже мной военнослужащие гарнизонов Кимас-ярви, Кууттиваара и В. Хилтунен в Финляндии числились погибшими. И только спустя почти 60 лет, в рамках подготовки данного исследования, мной в ГАОПДФК и РГАСПИ были обнаружены документы, подтверждающие, что эти солдаты были сначала взяты в плен и только затем расстреляны.

В международных документах были подробно оговорены все процедуры, связанные с похоронами умерших военнопленных. К сожалению, в СССР они почти не соблюдались. Поэтому точное место захоронения некоторых финских военнопленных войны Продолжения установить сейчас очень трудно. И все потому, что вплоть до 1943 года учет мест погребения пленных был плохо налажен.

Положение нужно было исправлять, и 13 августа 1943 года, в условиях количественного роста взятых Красной Армией в плен, заместитель народного комиссара внутренних дел СССР Круглов подписал директиву НКВД СССР № 413 «О порядке учета умерших военнопленных». Этот документ был адресован начальникам УНКВД-НКВД, начальникам лагерей НКВД и начальникам госпиталей военнопленных и предлагал во всех лагерях и госпиталях оформлять персональный учет умерших военнопленных.

Однако директива НКВД, видимо, мало способствовала улучшению дел, поскольку через год, 24 августа 1944 года, в лагеря и госпитали для военнопленных была направлена новая директива ГУПВИ НКВД СССР № 28/2/23 «О захоронении военнопленных». В ней, в частности, констатировалось, что существовал не только неудовлетворительный порядок учета умерших, но и захоронение пленных производится в случайных местах. В связи с этим начальникам лагерей и госпиталей предписывалось найти участки земли в непосредственной близости от места размещения пленных, огородить их колючей проволокой и производить там захоронение умерших.

Для учета умерших военнопленных и мест их захоронения предписывалось завести «кладбищенскую книгу», в которую должны вноситься следующие данные: номер военнопленного; его имя, фамилия, отчество; национальность; год рождения; воинское звание; дата смерти; дата захоронения; номер могилы и номер квадрата, в котором похоронен умерший. В «кладбищенской книге» должен был быть представлен план кладбища с указанием квадратов и номеров могил. Умерших по пути в лагеря и госпитали военнопленных нужно было передавать для захоронения администрациям железнодорожных станций. Но во многих случаях и во многих местах дело до конца так и не было доведено.

Проблема с установлением мест захоронения финских военнопленных связана еще и с тем, что после войны многие кладбища по различным причинам, чаще всего при строительстве промышленных объектов, были уничтожены. При этом перезахоронение умерших не производилось, поскольку на такие работы местным органам власти деньги не отпускали. К тому же власти на местах или вообще не получали от лагерей и госпиталей соответствующие документы о кладбищах военнопленных на подведомственной им территории, или плохо хранили их, так как это не контролировалось вышестоящими органами. Так что теперь часто приходится рассчитывать только на память оставшихся в живых местных старожилов, на отдельных энтузиастов краеведения, которые, пытаясь выявить все затертые страницы истории родного края, еще могут что-то восстановить в нашей исторической памяти.

Жительница г. Череповца Л. Синявина рассказывала, что на могилах военнопленные разных национальностей ставили свои отличительные знаки. Немецкие пленные, как правило, устанавливали деревянный крест. Финны — вкапывали в землю деревянный чурбак, на котором писали имя и фамилию похороненного. Но по прошествии времени дерево сгнило и, кто теперь там захоронен, установить практически невозможно.

Существовала, конечно, и языковая проблема. Сегодня определенные трудности возникают с установлением подлинных имен пленных, и не только умерших, так как в официальные документы и в кладбищенские книги их личные данные нередко вносились с искажениями из-за сложности транскрибирования финских имен и фамилий. Теперь часто нужно про водить настоящую высококвалифицированную фонетическо-лингвистическую экспертизу, чтобы расшифровать записи-головоломки, содержащие неумышленные искажения.