Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

август — 0

сентябрь — 3

октябрь — 9

ноябрь — 10

декабрь — 34

Всего — 57 человек.

Смертность финских военнопленных в 1942 году (кол-во чел.)

январь — 28

февраль — 18

март — 22

апрель — 10

май — 13

июнь — 22

июль — 46

август — 33

сентябрь — 37

октябрь — 31

ноябрь — 34

декабрь — 22

Неизвестна точная дата смерти — 4 человека.

Всего — 320.

Смертность финских военнопленных в 1943 году (кол-во чел.)

январь — 10

февраль — 8

март — 8

апрель — 8

май — 7

июнь — 6

июль — 7

август — 3

сентябрь — 6

октябрь — 2

ноябрь — 1

декабрь — 5

Неизвестна точная дата смерти — 5 человек.

Всего — 76 человек.

Смертность финских военнопленных в 1944 году (кол-во чел)

январь — 1

февраль –2

март — 0

апрель — 2

май — 4

июнь — 26

июль — 25

август — 9

сентябрь — 6

октябрь — 26

ноябрь — 68

декабрь — 29

Неизвестна точная дата смерти — 10 человек

Всего — 208 человек

Из приведенных выше данных видно, что наиболее тяжелыми для военнопленных периодами, характеризовавшимися большим количеством смертей, были 1942 год и осень 1944 года. В первом случае увеличение процента смертности военнопленных финской армии связано с общим ухудшением продовольственного положения в СССР Как мы помним, именно в этот период пайки военнопленных были уменьшены до минимума. Несмотря на попытки УПВИ НКВД СССР нормализовать ситуацию в этом вопросе, о чем я писал ранее в главе о санитарно-бытовом и продовольственном снабжении военнопленных, смертность от голода и вызванных им болезней не сократилась. Лишь в 1943 году, после многократных увеличений норм питания, а также создания оздоровительных лагерей и команд, ситуация со здоровьем пленных несколько улучшилась.

Во втором случае, то есть осенью 1944 года, резкий скачок смертности финских военнопленных вызван двумя обстоятельствами. Во-первых, в 1944 году было принято решение сконцентрировать финнов в одном лагере для последующего возвращения на родину. Именно в этот период произошло переподчинение ведомств, снабжавших Череповецкий лагерь медикаментами, из-за чего там возникло критическое положение с вакцинами и сыворотками против дизентерии и дифтерии. В результате этого в лагере № 158 сложилась предэпидемическая ситуация. К сожалению, именно в это время в Череповец стали прибывать большие группы финских военнопленных. А если учитывать, что они были ослаблены постоянным недоеданием, то процент заболевших и умерших среди них значительно вырос. Во-вторых, стоит учитывать и то обстоятельство, что во время летнего наступления частей Красной Армии на Карельском фронте довольно большое число военнослужащих финской армии были расстреляны в момент пленения, на этапе транспортировки к месту сбора, а также умерли от ранений непосредственно после пленения.

Таким образом, в Советском Союзе во время войны Продолжения скончались 997 военнослужащих финской армии, то есть смертность финских военнопленных составляла 32 %.

Сюда включены все военнопленные, умершие от ран и болезней в лагерях системы УПВИ, а также те, кто был расстрелян частями Красной Армии, подразделениями пограничных войск и партизанскими отрядами при захвате в плен или вскоре после него.

Недостаток информации, в том числе и закрытость некоторых российских архивов, не позволяют нам с точностью до последнего человека подсчитать, сколько финских пленных было уничтожено на этапе «пленение — передача в сборные пункты УПВИ НКВД». Нередко поведение тех, в чьих руках оказывался военнопленный, зависело от многих факторов и обстоятельств. Например, был ли пленный взят в составе группы солдат или в одиночку; произошло ли это после тяжелого и кровопролитного боя; потерял ли советский солдат в этот день своего товарища и был поэтому особенно озлоблен; насколько далек и опасен был путь транспортировки военнопленного до ближайшего сборного пункта; был ли пленный ранен и мог ли он самостоятельно передвигаться; был ли дан приказ в этот день вообще не брать пленных?

В нашем распоряжении имеются, например, документы подтверждающие случай расстрела капрала финской армии в 1941 году подразделением пограничных войск [159]. В 1942 году только в отчетах партизанских отрядов зафиксировано восемь подобных случаев (семь военнослужащих гарнизона в Кимас-ярви и капрала Вейкко Хилтунена.). В 1943 году — около пяти случаев, подтвержденных документами из российских архивов и показаниями бывших финских военнопленных в Ханко. В 1944 году в рапортах партизан отмечено, по крайней мере, семь таких случаев и еще несколько десятков рассказов о расстрелах при пленении на фронте можно найти в фильтрационных делах в Финляндии.