Станислав Куняев - Шляхта и мы

Еще раз о В. В. Путине:

«…Человек, по чьему приказу Российская армия истребила сто, а может, и двести тысяч чеченцев».

Чего так мало насчитали? А может быть, полмиллиона или миллион. Ведь ложь, по заветам Геббельса, чтобы быть убедительной, должна быть чудовищной.

И все время «Новая Польша» лезет в отношения русских с другими народами России, все время подогревает национальную неприязнь к русским.

Из очерка о сегодняшней российской жизни Витольда Михаловского:

«Слова, распеваемые хором Александрова: «Волга, Волга, мать родная, Волга, русская река», в Казани воспринимаются не лучшим образом».

Да знает ли путешественник Витольд, что этой песне уже полтораста лет? Когда я был в Казани, мы в застолье вместе с татарами пели ее.

Особенно боятся поляки улучшения отношений между Россией и Украиной.

Когда еще при Кучме у нас с украинцами завязался спор об острове Тузла на Азовском море, маршал сейма Марек Боровский специально приехал в Киев, чтобы заявить: «Позиция Польши основана на уважении к территориальной целостности и суверенитету Украины в целом и острова Тузлы в частности». Вот провокаторы!

«На Украине тоже совершались страшные трагедии – в частности голодомор, поглотивший 15 миллионов человек», – пишет «НП».

В Австралии и Северной Америке я встречался с украинскими националистами, люто ненавидевшими советскую власть и коллективизацию. Но даже они, всегда готовые в своей ярости во время наших споров приписать сталинскому режиму любые преступления, считали, что на Украине в 1931–1932 годах от голода погибло от 3 до 6 миллионов человек. Роберт Конквест в книге «Жатва скорби» говорит тоже о 6 миллионах… А поляки замахнулись сразу на 15, что составляло в те годы чуть ли не половину населения Украины. Как легко шляхетские мошенники манипулируют страшными цифрами!

Издевательская реплика о жизни наших красноармейцев в польских лагерях после войны 1919–1920 годов, где их погибло от 60 до 80 тысяч:

«В польском плену им жилось лучше, чем в родной стране».

Иногда профессор Помяновский опускается до мелкой лжи. Объясняя, почему в «Новой Польше» воспоминания Я. Подольского напечатаны с большими купюрами, он пишет: «Дочь автора лишь сократила для нашего тонкого ежемесячника большое повествование (…), ни на йоту не изменив (…) политического звучания отцовских воспоминаний».

Однако сокращены были именно те места, в которых автор описывал сцены звериного антисемитизма шляхты. И это называется «не изменив политического звучания»!Да отнюдь не в объеме дело и не в «тонком журнале», а в том, чтобы скрыть антисемитскую сущность польского государства 20—30-х годов.

О выдающемся художнике Николае Рерихе ничего не мог написать польский искусствовед, кроме слов: «наследие художника среднего, как утверждают знатоки, уровня… Он был агентом большевиков»…

Возомнивший себя историком Помяновский пишет – о чем? – естественно, о ГУЛАГе, о чем же еще:

«Лагеря заполнила масса вчерашних военнопленных, которые из немецких лагерей попали прямо за отечественную проволоку».

Откуда знать Ежи, кто куда попал? Я лично знал многих писателей (В. Кочетков, Ст. Злобин, Ю. Пиляр, В. Семин, Б. Бедный, М. Петренко, А. Власенко и др.), которые после плена ни в какие лагеря отправлены не были.

И чтобы прекратить спекуляции на эту тему авторов «Новой Польши», сообщаю, что в книге историка И. Пыхалова «Время Сталина» (С.-Петербург, 2001 г.) приведены аналитические данные, доказывающие, что на 1 октября 1944 года в фильтрационных лагерях состоялась проверка 312 594 бывших пленных и окруженцев. Из них 75,1 % были направлены обратно в армию, а кто в народное хозяйство и на лечение, и лишь 6,2 % – в штрафные роты, лагеря и тюрьмы.

К 1 марта 1946 г. было возвращено на родину 1 539 147 пленных. После изучения их дел репрессиям были подвергнуты 14,69 %. «Как правило,– подытоживает автор, – это были власовцы и пособники оккупантов».

Но что ляхам эти факты – им, как говорит пословица, хоть кол на голове теши.

Главный редактор «Новой Польши» в майском номере за 2005 год дает российской власти юридические распоряжения:

«Мы хотим, чтобы россияне ввели в свое законодательство понятие «катынская ложь». Речь идет о понятии, аналогичном имеющемуся в польском законодательстве «освенцимская ложь». Оно функционирует и в законодательствах других стран Евросоюза».

То есть он требует, чтобы мы приняли на веру польскую точку зрения на Катынь – и заткнулись со своими сомнениями, поисками, исследованиями. А может быть, полякам ввести в обиход кроме «освенцимской лжи» понятие «едвабненская ложь» или «новопольская ложь»? А может быть, нам нужно вынести бесплатно доставляемые в наши библиотеки подшивки «Новой Польши» – и просто-напросто сдать в макулатуру? Зачем русским людям читать всяческие поношения родной истории?