Игорь Бунич - Лабиринты безумия

Если не считать плаката «Родина Мать зовет», созданного в то же время этот плакат был наиболее популярным в первые дни войны. Потом слова его несколько изменили. Вместо «Вперед на Запад» стали писать «Вперед к победе». На подлиннике плаката среди прочих данных есть и обычная дата подписания к печати: «25 декабря 1940 года». Порядок прежде всего. То же и на плакате «Родина Мать зовет!», считавшимся резервным, если дела пойдут не так, как хотелось бы. К вечеру 22 июня оба плаката появились на стенах домов.

Мне как-то попался один документ, где потери Красной Армии в войне определялись следующим образом: 8,5 миллионов убитых и 22 миллиона умерших от ран (почти половина – от столбняка).

Недавно были опубликованы несколько документом, представляющие из себя доклады руководства МГБ на имя Сталина, о размахе грабежей, устроенных Жуковым на оккупированных территориях Германии для личного обогащения. Вагоны с мебелью, картины, золото и бриллианты, километры мануфактуры, сотни вилок и ложек и т.д. до нескольких тысяч пар дамских чулок.

Кроме СССР никто в мире и в помине не имел тяжелых танков.

Всего с октября 1940 года по май 1941 года Гитлер направил Сталину 6 личных писем. Отыскать удалось два. Остальные письма пока не обнаружены. Не обнаружены пока и ответы Сталина, хотя где они хранятся, известно. Туда просто пока никого не пускают.

Вскоре они, однако, встретились, поскольку Радо как директор картографического издательства «Гео-Пресс» выполнил заказ Росслера на изготовление карт к его статье, анализирующей стратегию вермахта.

Очевидно распределение сил по игре, взятые из совсекретного документа. Могли ли «Западные» при таком неравенстве сил нападать на «Восточных», тем более, что по игре авиация «Восточных» наносила внезапный удар по «Западным»? Однако, не моргнув глазом, наши военные историки, подчиняясь общей установке по фальсификации истинных событий тех дней, пытаются нас уверить в обратном: «Западные» должны были и нападать первыми, а потом уже «Восточные» должны были их разгромить. «Западные», – пишет, например, биограф Жукова В. Карпов, – наносили удар силами 150-160 дивизий». Ну откуда в трех армиях Жукова могли взяться 150 дивизий? Их там от силы 40, как на схеме полковника Путника, подброшенной нашему Генштабу. Конечно, все было наоборот. На первом этапе игры удар наносили «Восточные», а затем уже начались непредвиденные события.

Сам Жуков в мемуарах так вспоминает об этой игре: «Игра изобиловала драматическими моментами для восточной стороны. Они оказались во многом схожими с теми, которые возникли после 22 июля 1941 года, когда на Советский Союз напала фашистская Германия».

Вот как описывает эту сцену сам Жуков в своих «лубочных» воспоминаниях: «…И. В. Сталин сказал: „Политбюро решило освободить Мерецкова от должности начальника Генерального штаба и назначать вас“. Я ждал всего, но только не такого решения и, не зная, что ответить, молчал. Потом сказал: „Я никогда не работал в штабах. Всегда был в строю. Начальником Генерального штаба быть не могу“.

Интересно отметить, с каким единодушием все военные, не краснея, валят на Сталина все, что привело к 22 июня 1941 года. Вина Сталина в катастрофе огромна, но следует помнить, что он был штатским человеком и исходил в своей политике из того, что ему докладывали военные.

Любовь Сталина к канцелярщине, из недр которой он вырос, как зловещий гриб, заставляла его фиксировать на бумаге такие вещи, которые, казалось бы, никогда не должны были документироваться. Катынское дело – это еще цветочки. Неужели великий вождь был настолько ограничен, что не понимал, хотя бы на многочисленных примерах прошлого, что ИСТОРИЯ неизбежно выпотрошит все эти документы из его «Особой папки»? Ведь для той же ликвидации поляков достаточно было по тем временам устного указания. Эти же вопросы возникли в ходе Нюрнбергского процесса. Зачем нацисты документировали все свои преступления, надеясь, что они 1000 лет проживут в стальных сейфах. А через 12 лет все эти документы уже были опубликованы. История учит: чем секретнее документ, тем более яростно он рвется на свободу.

Во всей катынской трагедии наибольший интерес вызывает один вопрос, на который почему-то никто не обращает внимание. При ликвидации польских офицеров использовалось немецкое оружие. Это дало возможность впоследствии свалить всю вину за эту бойню на немцев.