Александр Симаков - Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»?

Видимо, посчитав, что после трехдневных бомбежек на наших позициях не осталось никого живого, противник утром 9 марта крупными силами пошел в наступление. Но не вышло. Встретив сильное огневое сопротивление и понеся большие потери, враг вынужден был отойти на прежние позиции.

Это была оценка боевых действий личного состава, мужества и героизма матросов и командиров.

Ставка ВГК 19 января для усиления 3-й ударной армии направила сформированную в Казахстане 391-ю стрелковую дивизию. Выгрузившись на станции Торопец, дивизия совершила марш к Холму и приняла участие в штурме города с 18 по 21 февраля 1942 г. Полки 33-й стрелковой дивизии, наступая с юго-востока, овладели несколькими квадратами (по топографической карте) в центральной части города. Батальоны 391-й стрелковой дивизии утром 19 февраля ворвались в город и смогли захватить две улицы, идущие вдоль города, и закрепились на них. Немцы лишились важных рубежей. Улицы соединяли два опорных пункта – школу и церковь. Артиллерия на конной тяге, преодолев за ночь 25 км через леса и болота, подоспела вовремя. С помощью артиллерии удалось обескровить атакующие подразделения врага. К концу дня 21 февраля было занято 18 квадратов, немцы были выбиты из школы и церкви. Ночью бой шел в основном в районе реки Ловать. К утру 22 февраля бои начали затихать. В дальнейшем противник смог восстановить положение.

Город Холм, зима 1942 г.

Об ожесточенности боев в городе видно из воспоминаний участника обороны: «…одной из самых важных оборонных точек в крепости Холм была бывшая тюрьма ГПУ в центре города. А сейчас оставалось защищать только стены, поскольку все остальное было в руинах. Четырехэтажное здание само по себе выглядело как крепость… Прочные наружные стены и толстенные внутренние перегородки усиливал значительный слой бетона. …Забыв про осторожность, упрямо пытаясь захватить столь престижный объект, коммунисты штурмовали его раз за разом, в паузах концентрируя на нем постоянный огонь артиллерии. Под их нажимом мы иногда оттеснялись вплотную к стенам тюрьмы. Но здесь линия фронта становилась непробиваемая и неизменно замирала на месте, так было в течение всего нашего пребывания в Холме.

Обе стороны признавали стратегически выгодную позицию тюрьмы. Для нас она превратилась в фокус обороны всей крепости, а для коммунистов – в главную цель атаки, о чем напоминалось несколько раз на дню. Было абсолютно ясно, почему мы ни в коем случае не можем себе позволить потерять тюрьму. Случись это, наша оборонительная позиция сократилась бы до узенькой полоски.

Поэтому большинство жестоких сражений происходило вокруг стен бывшей тюрьмы ГПУ. Защитники отражали массированные атаки, по меньшей мере, один раз в день, а нередко и по восемь раз в день на нас бросалась пехота при поддержке танков. Мы ухитрялись поражать танки единственным оружием – связками ручных гранат.

Каждый знал, что коммунисты уже неоднократно вламывались на первый и даже второй этажи тюремного форта, однако наши войска все же оставались хозяевами верхних этажей. …Я до сих пор отчетливо вспоминаю длинный шест, который мы использовали, чтобы спустить гранату сверху вниз и кинуть в оконный проем на их головы» [75] .

После 21 января, когда Холм был полностью окружен частями Красной Армии, снабжение этого крошечного «котла» было возможно только по воздуху. На поле перед передним краем немецкие саперы смогли оборудовать взлетно-посадочную полосу длиной 70 и шириной 25 м. Посадка на нее была очень сложна и для многих Ю-52 заканчивалась катастрофой. Скоро поле покрылось обломками самолетов, поэтому пришлось переключиться на использование тяжелых планеров для подброски подкреплений и тяжелого вооружения. Продовольствие и боеприпасы стали сбрасывать на парашютах в контейнерах с бомбардировщиков Не-111, в отдельные дни сбрасывалось до двухсот контейнеров.