Михаил Елисеев - Митридат против Римских легионов. Это наша война!

Однако это будет потом, а сейчас, приведя внутренние дела в Азии в относительный порядок, требовалось определиться с дальнейшим планом кампании. У Никомедии соединились три римские армии — Лукулла, Котты и Триария, и разногласий по поводу того, куда следует перенести боевые действия, не было, поскольку цель была одна — Понт. Триарию поручалось встать во главе флота и перехватывать все корабли Митридата, которые будут пытаться прорваться через проливы в Понт Эвксинский — задача непростая и неблагодарная, поскольку больших трофеев не сулила. Предприятие, которое поручалось Котте, было куда как интереснее и сулило гораздо больше добычи — ему доверили осаду и взятие Гераклеи, большого и богатого города. То, что Марк Аврелий был человек в военном деле некомпетентный, никого не смущало, поскольку Митридат находился далеко и не мог прийти на помощь осажденным, и поэтому Лукулл надеялся, что у его коллеги хватит ума довести порученное дело до конца. И наконец, главную задачу — поход через Понт в Каппадокию, и дальше — в Малую Армению, где на западе своего царства собирал войска Митридат, взял на себя Лукулл, имея конечной целью окончательный разгром понтийской армии. Но это было очень нелегкой задачей, поскольку именно Малой Армении в свое время Евпатор уделял очень много внимания, следил за развитием региона, подготавливая в нем мощнейшую военную базу, опираясь на которую он мог без особых усилий вести войну и получать подкрепления, оружие, деньги и продовольствие. «Митридат проявлял столь большую заботу об этих областях, что построил там 75 укреплений, где и хранил большую часть своих сокровищ. Самые значительные из них — это Гидара, Басгедариза и Синория. Последнее местечко находилось на самой границе Великой Армении… Во всяком случае, здесь было построено большинство укрепленных казнохранилищ» (Страбон). А близость к Великой Армении, в свою очередь, делала возможным получение быстрой помощи от Тиграна Великого, что было немаловажно в той борьбе с Римом, которую вел понтийский царь. Поэтому, собирая и обучая войска на равнине у города Кабиры, Митридат все необходимое получал из этого региона, и перед консулом стояла очень непростая задача — как же его оттуда выбить.

Но и добраться до Митридата было не так-то просто, поскольку Лукуллу помимо этого пришлось заниматься осадой больших и хорошо укрепленных городов — Амиса, Евпатории и Фемискиры. Амис и Евпатория находились на близком расстоянии друг от друга, причем последняя считалась царской резиденцией. Жители Амиса оказали героическое сопротивление захватчикам, они отражали все вражеские приступы, сами делали вылазки, а многие из защитников выходили за стены и вызывали римлян на единоборство. Еще большие трудности испытали сыновья волчицы при осаде Фемискиры — города, расположенного на реке Фермодонте, где, согласно мифам, проживали легендарные амазонки. Бои за город с самого начала приняли такой ожесточенный характер, что римляне сразу же пустили в дело весь свой богатый осадный арсенал. Воздвигнув огромные насыпи и соорудив множество осадных башен, они попробовали прорваться в город через стены, но потерпели неудачу. Тогда Лукулл пошел другим путем: по его приказу под укрепления провели подземные ходы очень больших размеров, надеясь с их помощью обрушить стены и проникнуть в город. Но и эта затея потерпела неудачу: в подземных коридорах, при тусклом свете чадящих факелов, гоплиты Фемискиры сходились в рукопашную с легионерами, всякий раз отбрасывая их назад. В других местах, прорыв сверху в эти ходы отверстия, защитники выпускали туда медведей и других диких животных, а чтобы сделать жизнь работающих под землей совсем невыносимой, горожане запускали туда рои диких пчел. Яростная битва не затихала ни на один день, а успехи римлян были более чем сомнительны, мало того, Митридат, который всю зиму собирал армию у Кабиры, постоянно поддерживал осажденных, посылая им большое количество продовольствия, оружия и подкрепления. Судя по всему, царь на то и рассчитывал, что римская армия окажется связана осадой крупных городов, а у него будет столь необходимое время, чтобы собрать и обучить новое войско. И, видимо, эти расчеты стали оправдываться — под знамена Митридата собралось 40 000 пехоты и 4000 конницы, но в бой с римлянами он пока вступать не спешил, справедливо полагая, что чем дольше он останется на месте, тем больше увеличатся его силы, а силы римлян соответственно будут уменьшаться. В свою очередь, понимал это и римский командующий, но он надеялся, что царю надоест сидеть в горах зимой и он явится на выручку осажденным городам со всеми своими силами.