Борис Тагеев - Полуденные экспедиции - Наброски и очерки Ахал-Текинской экспедиции 1880-1881 гг. - Из воспоминаний раненого. Русские над Индией - Очерки и рассказы из боевой жизни на Памире

Положение из серьезного делалось критическим, и вот, как раз в это время, прибыло известие, что сам генерал Ионов спешит во главе отряда на помощь шахдаринцам, запасы которых истощались, и провианта оставалось не более как на 3 дня.

Нельзя не удивляться неутомимости отряда капитана Скерского, энергии и распорядительности самого начальника партии и гг. офицеров. Ведь с 24 июля по 5 августа в отряде было всего лишь 27 казаков и 12 пехотинцев против вчетверо превосходного числа неприятеля. С 5-го по 6-е подкрепление подпоручика Уфимцева добавило 30 пехотинцев и трех казаков, зато и афганцы стали сильнее тревожить отряд, не давая ему ни днем ни ночью покоя и получая в свою очередь тоже подкрепления.

Весть о приближении генерала Ионова была с восторгом встречена шахдаринцами, и теперь все, несмотря на труды и лишения, перенесенные за последнее время, жаждали наступления афганцев, намереваясь дать им хороший урок за дерзкое намерение вступить в бой с русскими войсками.

10 августа начальник партии получил письмо от командующего войсками в Шугнане Тимур-Ша-Кумайдана, весьма любезное и совершенно непохожее на предыдущие письма афганских офицеров. В письме этом Кумайдан [117] Спеша на помощь, подпоручик Уфимцев потерял много лошадей и вьюков, кроме того, часть провианта была им оставлена на пути и на освободившихся лошадей посажены люди. уведомляет Скерского, что он запретил начальнику Шах-Даринского отряда вести переписку с русскими и предпринимать что-либо до получения ответа из Файзабада.

19 августа, накануне прибытия на Вяз-Дару генерала Ионова, шедшего на Шах-Дару по тяжелому пути по прямой линии от Яушан-Куза, афганцы оставили свои позиции и ушли в пределы Афганистана, отозванные Абдурахман-ханом, а Шугнан и Рошан остались навсегда освобожденными от афганского ига.

Отступление афганцев подтвердилось донесением жителей Хоруга, селения, находящегося близ слияния рек Гунта и Шах-Дары с Пянджем.

«Начальнику русского отряда от хоругских жителей.

Уведомляем вас, что здесь спокойно. Афганцы в пятницу прошли через Хоруг, сели на лодки и переправились за Пяндж. Притесняемые афганцами, мы принуждены были прятаться по горам и ущельям. Теперь же мы при вашей помощи воспрянули духом и начинаем выходить в свои селения. Семьи же наши пока остаются в горах. Все жители ждут приказаний ваших и с радостью готовы служить вам.

После получения этого донесения генерал Ионов со всеми партиями двинулся к Хоругу и соединился с отрядом подполковника Юденича.

Партия, отправившаяся по Гунту, все время находилась у селения Ривака, задержанная также афганцами, укрепившимися на неприступной позиции и выставившими против подполковника Юденича 2 орудия. Однако на Гунте дело обошлось без стрельбы. Продвинуться вперед Юденичу не было никакой возможности, и оба отряда, как афганский, так и русский, спокойно стояли друг против друга.

Афганцы частенько подходили к русскому бивуаку — подойдут на 300 шагов, постоят немного и уйдут обратно. Иногда и подполковник Юденич выезжал вперед к демаркационной линии, куда выезжал и афганский начальник, поговорят немного оба офицера, обменяются комплиментами и разъедутся в разные стороны. И так каждый день до самого 19 августа, покуда афганцы, получив приказание возвращаться в Афганистан [118] Это объясняется тем, что на Гунте афганцами командовал весьма интеллигентный офицер, вполне понимавший свои обязанности. , не снялись с позиции и не ушли, оставя русским довольно сильно укрепленную позицию с артиллерийскими окопами, а подполковник Юденич продвинулся к Хоругу, где и соединился с Шах-Даринским отрядом.

В Хоруге вздохнули измученные солдаты и простояли там до 15 сентября. В это время соединенный отряд частью своих сил произвел две рекогносцировки: одну вниз по реке Пянджу до крепости Кала-и-Вамар в Рошане, которая и была занята русским гарнизоном, а другую вверх по той же реке до аметистовых копей.

В 20-х числах сентября все рекогносцировочные партии и отряды были уже на Памирском посту, а с 30 сентября по 2 октября сначала сменный, а затем резервный выступили обратно в Фергану, оставив на Памирском посту новый отряд под начальством капитана Скерского.

С этого времени афганцы уже не появлялись в наших владениях. Шугнан и Рошан были очищены от них навсегда, а эмир Абдурахман обязался не переступать русской границы.