Бертран Мейер-Стабли - Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II

Живая, искрящаяся остроумием, по духу своему очень похожая на Мэри Поппинс, Тигги стала неизменной спутницей мальчиков. Каждый уик-энд и на каникулах, проведенных ими вместе с отцом, она была доброй феей, обеспечивавшей им приятное времяпрепровождение. «Для детей она стала кем-то вроде старшей сестры», — признавал один из приближенных к Чарльзу людей. Но Диана так никогда и не признала Тигги, видя в этой молодой женщине соперницу, стремящуюся занять ее место в сердцах ее сыновей.

После развода Уильям и Гарри видели родителей только раздельно. Чарльз приглашал их в Шотландию, Диана предлагала провести каникулы под лучами теплого солнышка. Чарльз внушал им, что у них есть обязанности, соответствующие их положению в обществе. Диана, как радостная мать, разыгрывала карту беззаботного веселья и беспечности и потому всячески их развлекала, ибо настоятельно желала, чтобы ее сыновья жили так, как живут обычные подростки. В Сен-Тропез в последнее лето ее жизни Диану видели за несколько странным для ее возраста занятием: она занималась скейтбордом вместе с Гарри. К тому же она сняла на ночь одно увеселительное заведение, чтобы принцы смогли побывать там с друзьями на вечеринке.

На первый взгляд маленькие принцы были похожи на всех подвижных, буйных школяров своего возраста. Они занимались картингом и гоняли на велосипедах, играли в компьютерные игры. «Они совершенно такие же, как обычные, нормальные дети, и с ними легко можно ладить, — объясняет Гарет Науэлл, один из их сотоварищей по занятиям картингом. — Им нравится то, что нравится ребятам их возраста». Да, они — такие же, как все, вот только… только их одних сопровождают полицейские в штатском, только им одним разрешено пользоваться телефоном, установленным в кабинете директора колледжа, чтобы по воскресеньям звонить матери, только у них одних на ящичках, где хранятся продукты, есть висячие замочки, и только они просят своих друзей хранить у себя адресованные им письма «втайне от врагов».

Рыжий Гарри («…он гораздо более Спенсер, чем Виндзор, и очень похож на мужчин из моего рода, ведь они тоже рыжие…») — ребенок очень ласковый. «Настоящий ангелочек», — говорила Диана. Принцесса очень беспокоилась из-за того, что однажды, после восхождения Уильяма на престол, Гарри может быть отодвинут на задний план, и сделала все для того, чтобы между братьями сохранялся дух братства и солидарности. Она всегда хотела избежать того, чтобы Гарри расстроился из-за своего «неудобного» статуса брата будущего короля, и всячески стремилась поддерживать в нем мысль, что он должен быть лучшим и самым верным помощником старшего брата, его надежнейшей опорой.

Но трагическая смерть Дианы нанесла тяжелый удар Гарри, которому было тринадцать лет. Он, казалось, был безутешен, несмотря на то, что получил более тысячи сочувственных посланий. Маленький принц, бросавший снежки в фотографов, охотившихся за его матерью около реки Лех в Австрии, где он проводил зимние каникулы, теперь разучился улыбаться. В свои тринадцать лет Гарри жил, лавируя между очень грустным отцом и старшим братом, от которого британцы ждали столь многого. 10 сентября 1997 года Гарри, одетый в несколько мешковатый костюмчик английского школяра, отправился в сопровождении отца в школу в Ладгроу. Его преподаватели сочли, что ему надо провести здесь еще один год, прежде чем он сможет присоединиться в Итоне к брату, общения с которым ему так не хватало. Он вновь встретился с друзьями, но был еще в том возрасте, когда не поверяют секретов даже лучшим друзьям. А его мать больше не приедет к воротам школы, не будет его там ждать, чтобы забрать на уик-энд…

К счастью, принц Уэльский лучше, чем кто-либо, понимал, в какой тоске, в каком отчаянии пребывали его сыновья. Он попросил, чтобы его покои в Сент-Джеймсском дворце были увеличены, дабы там можно было выделить две комнаты для мальчиков. Таким образом Уильям и Гарри, жившие с матерью в Кенсингтонском дворце, могли вновь обрести семейный очаг во время каникул и уик-эндов. Чарльз попросил руководителей учебных заведений немедленно сообщать ему лично, если один из мальчиков проявит хоть малейшие признаки волнения, беспокойства или растерянности. Состояние Гарри в тот момент, казалось, вызывало наибольшее беспокойство. Он был более раним, чем старший брат, и замкнулся в себе, погрузившись в свое горе и отчаяние.

Как нам уже известно, Генри больше походил на Спенсеров, чем на своего отца флегматика Чарльза. Некоторые даже утверждали, ссылаясь на фотографии, что он мог бы быть сыном майора Хьюитта, мимолетного любовника Дианы. Гарри правша, в отличие от левши Уильяма. Гарри буквально свихнулся на видеоиграх. Еще он был в своей семье «писателем». Чарльз говорил, что всегда находился под глубоким впечатлением от писем, которые писал ему его младший сын, так они были трогательны и волнительны. Чтение — любимое занятие Гарри, в особенности любил он приключенческие романы. Любил он также и фильмы, в особенности боевики; у него была собака породы лабрадор, и он также разделял с другими Виндзорами всем известную любовь к лошадям. То, что он рос как бы в тени старшего брата, пошло ему на пользу, так как он ощущал себя в безопасности и детство у него было относительно спокойное. Он был страстным любителем футбола и часто инкогнито присутствовал на матчах с участием его любимой команды «Арсенал». Хотя он еще маловат ростом, но почти в такой же хорошей спортивной форме, как Уильям. Он довольно близок с леди Джейн Феллоуз, сестрой Дианы. При жизни Дианы он часто вырывался в Гайд-парк в сопровождении только одного телохранителя, чтобы покататься на велосипеде. Гарри также провел каникулы с матерью на ранчо Курта Рассела и Голди Хоун. Однажды он обедал с Томом Крузом, и его даже видели в Лос-Анджелесе, когда он брал автограф у Брэда Питта в ресторане. Поведение, не слишком типичное для Виндзоров! Этот восторженный поклонник Эммы, блондинки из группы «Спайс герлз», до трагедии был жизнерадостным подростком.