Мирон Долот - Голодомор - скрытый Холокост

Комнезём — сокращённое название Украинского Комитета незаможных селян (Комитета крестьянской бедноты). Такие комитеты впервые возникли в России летом 1918 года по инициативе местных партийных организаций. В них вошли беднейшие крестьяне и сельскохозяйственные сезонные работники, и назывались они Комбеды. На Украине эти комитеты, Комнезёмы, появились в мае 1920 года, когда коммунисты захватили Украину в третий раз. Если в России Комбеды были распущены ещё в ноябре 1918 года по решению Четвёртого Всесоюзного Съезда Советов, то на Украине такие комитеты просуществовали до 1933 года и стали самым эффективным инструментом агрессивной коммунистической политики в украинских деревнях. Комнезём стал важной принадлежностью каждого украинского селения. Его назначение было двояким: проведение революционных преобразований в деревне и обеспечение поставок государству сельскохозяйственной продукции. На Украине коммунисты ещё использовали эти комитеты в качестве средств на путях коллективизации. В целом, они получили известность как органы пролетарской диктатуры в украинских деревнях и сёлах.

Так была запущена чудовищная машина по коллективизации. Она перемалывала, раздавливала, выталкивала и била. Ей управляли человеческие существа, и она работала на человеческом материале. Она была безжалостной и ненасытной. Начав работать, её нельзя было остановить, и она продолжала поглощать всё больше и больше жертв. Сотни, Десятки и Пятёрки с их комиссиями, пропагандистами, агитаторами и управленцами: комсомольцами, пионерами и организациями Комнезама; общие собрания колхозников, сельсовет и комитет управления стали шестерёнками этой уродливой машины, а партия — её опытным оператором.

Мы ощутили эффективность этой новой административной машины уже на первом собрании. После пояснений, как будет работать новое сельское начальство, и прославление партии за введение такого «гибкого и эффективного» руководства на селе, председательствующий собрания дал слово следующему оратору, агитатору одной из Сотен. Председатель представил его «товарищ профессор». Я в то время был школьником и испытывал чувство преклонения и уважения к людям, несущем ученье в массы. Тем не менее, выступление этого человека не внесло ничего нового. Он просто повторил всё то, что мы поневоле уже заучили наизусть.

Для начала «товарищ профессор» описал, как несправедливо крестьяне страдали под властью богачей. Пришло время, подчеркнул он, когда сельские жители могут отдать долги такой несправедливости. Он призвал беднейших крестьян не испытывать чувства жалости к кулакам и, что нас больше всего испугало, уничтожать их! Убийство богачей, провозгласил он, было единственным способом для беднейшего крестьянства встать на путь лучшей и более процветающей жизни.

Мы сидели молча, давая возможность словам проноситься над нами. Но мы не могли оставаться равнодушными ко всему услышанному. Нами овладело чувство приближения ужасной катастрофы. Раньше нам уже говорили о коллективизации, о раскулачивании и даже о ликвидации кулаков как «социального класса». Но до сегодняшнего дня никто не требовал и не призывал к убийству кулаков. Теперь этот человек рассуждал об их уничтожении как о деле чести и большой заслуге.

Сделав паузу, «товарищ профессор» начал рассуждать о коллективизации. Он нарисовал простую и привлекательную картину. Партия и правительство хочет сделать жизнь каждого крестьянина проще и более обеспеченной. Работа в колхозе будет менее трудной и более прибыльной. Таким образом, крестьяне будут защищены от эксплуатации кулаками. Наконец, заглянув в свои бумаги, он дал понять, что партия и правительство приняли постановление провести полную коллективизацию, и ничто не может изменить этого решения. Он добавил, собственно говоря, что мы должны быть благодарны за это, потому что народ и партия едины. После этого он засунул свои бумаги в карман, отпил немного воды, вынул папиросу из роскошного портсигара и уселся на своё место. Мы пребывали в полном молчании.

Вслед за агитатором поднялся с места Глава одной из Сотен и заявил о своём желании вступить в колхоз. Он сказал, что речь агитатора оказалась ясной и заразительной, и теперь у него самого нет сомнений относительно светлого будущего крестьянства, и что он считает себя самым счастливым человеком на земле, поскольку ему выпала честь вступить в колхоз одним из первых. Затем он спросил, кто хочет последовать его примеру. К нашему великому изумлению, нашлось несколько желающих. Член комиссии по хлебозаготовкам встал с места, подошёл к столу председателя собрания и сделал заявление о своём намерении вступить в колхоз. Затем он призвал одного члена комиссии стать колхозником, бросив лозунг «социалистического соревнования». Мы ещё больше удивились, когда последний приблизился к столу и принял этот вызов, а затем в свою очередь вызвал на соревнование другого члена комиссии. Этот «активист» проделал то же самое, и так по очереди. После членов комиссии по хлебозаготовкам пришла очередь возглавляющих Десятки и Пятёрки. Мы такого поворота никак не ожидали. Всего за несколько минут более пятнадцати дворов из нашей Сотни записались в члены ненавистного колхоза.