Ю Продан - Дорога на Тмутаракань

Могучий, плечистый детина стоял спиной к огню, и лица его не было видно. Только поблескивала кольчуга, плотно обтягивающая его тугие плечи. На голове вместо шелома - шапка, какие носили русские воины. Второй был пониже ростом и потоньше. Он повернулся к костру и Богдан узнал его. Это был Светозар!

Еще не поняв, что случилось и что ему грозит, Богдан почувствовал облегчение: не ясы, не чужие, значит, нечего опасаться. И он невольно рассмеялся, забыв, что во рту у него кляп. Получился не смех, а хриплое рычание.

- Ты чего? Ты чего? - удивленно шагнул к нему спутник Светозара и выдернул у Богдана кляп. - Чего ржешь, будто конь?

- Тьфу! А что ж это вы, други, со мною учудили? - Богдан задал вопрос спокойно, но его начала разбирать злость. - Нашли время дурня валять! Забыли, что я - сотник, не рында какой-нибудь... Ну-ка, быстро развяжите!

Богдан дернулся, пытаясь самостоятельно распутать руки, стянутые за спиною ремнем. Но высокий остановил его, сунув ему под нос кулак с зажатым в нем ножом.

- Сотник? - переспросил он с угрозой в голосе. - А это мы еще поглядим, какой ты сотник. Головник ты, тать ночной! Кого ты живота лишил в Древлянской земле, сказывай!

Будь в землянке светлее, эти двое смогли бы увидеть, как смертельная бледность залила лицо Богдана. Это Борислав подослал их! Догадался все-таки, кто прикончил Клуня! Но это всего лишь догадка. Чем он сможет доказать Богданову вину?

- А ты кто такой, что судить меня собрался? - взяв себя в руки, спросил Богдан. - Кто тебе право такое дал?

Высокий снова поиграл ножом перед лицом связанного сотника. Отблеск костра кроваво заискрился на остром клинке.

- А это видел? Вот оно, мое право. Узрел? Мало тебе этого? Так скажу еще: за мною стоит воевода, боярин. Боярский суд скорый...

Богдан лихорадочно перебирал в памяти все встречи с воеводой Бориславом. Не выдал ли он себя сем-нибудь? Вроде нет. Богдан всегда держался на стороже. Светозар неспроста жался к сотнику, выполняя волю воеводы. Что надумали эти двое, какой наказ получили от Борислава?

- Ты меня не стращай судом боярски, - стараясь выиграть время, отозвался Богдан. - Я одному князю подвластен. Перед ним ответ буду держать.

- А, чуешь за собою вину! - ухватился за его слова высокий. Признаешь ее?

Вместо ответа Богдан, изогнувшись, плечом ударил высокого в грудь. Тот не ожидавший такого выпада, не удержался на ногах и свалился на землю у самого костра, зацепив рукою горящие сучья.

- А-а-а! - в ярости взвыл о, поднимаясь. - Так ты? Ну, держись!

- Не спеши, Путша, - придержал его молчавший до сих пор Светозар. Ты все дело испортишь. Он же еще ничего не сказал...

- Скажет! - злобно зарычал Путша, решительно приближаясь к Богдану. Скажет, как я ему пятки на огне припеку! Ну-ка, Светозар, давай его разуем. Сапоги добрые, портить жалко...

Богдан с замершим сердцем смотрел на подошедшего Путшу. Эх, были бы у него руки свободны! Но он и так будет сопротивляться, сколько сможет...

И вдруг он услышал глуховатый звук. Путша дернулся, взмахнув руками, начал оседать на землю. Из темноты, перешагнув через Путшу, выступил Мечник. Из-за его спины выглядывала Злата, воинственно выставившая вперед меч.

- Я все слышал, что они, тати, надумали, - сказал старый воин, тяжело переводя дыхание, видно ему пришлось торопиться, чтобы поспеть на выручку молодому сотнику. - Дай-ка руки твои освобожу. - Подойдя к Богдану, он не спускал глаз с замершего в страхе Светозара. - А тебе, пес боярский, хода отсюдова нету. Сам свою долю выбрал. Так хоть напоследок покажи себя русским воем!

Светозар понял, чего от него хотят. С давних пор повелось на Руси воин, опозоривший себя перед дружиной, получал единственную и последнюю льготу: не сложить голову под топором палача, а лишить себя жизни своими руками, бросившись на собственный меч. Светозар вынул меч из ножен, в ужасе посмотрел на него и со стоном опустил оружие.

- Не можешь? И этого ты не можешь? - Мечник презрительно оглядел труса.

Тяжелый харалужный клинок со свистом взлетел в его руке и обрушился на шею Светозара, не защищенную кольчугой. Брызнула кровь на костер, будто грозная жертва воинственному и строгому Перуну, и Светозар, ненадолго пережив своего сообщника, рухнул под ноги старому воину.

Только теперь Злата кинулась к Богдану.

- Живой? Невредимый? - в голосе ее послышалась неприкрытая тревога. Я же хотела... хотел пойти с тобой, просился...

- Спасибо, други, - растроганно сказал Богдан. - Выручили... Кабы не вы...