Ю Продан - Дорога на Тмутаракань

Миновав этот город караван сделал крюк, обходя безводную степь, затем снова вышел на торную тропу. Дальше путь его лежал по берегу Джурджанского моря - на Дербент.

Богдан простился с гостеприимными арабами и свернул на запад, надеясь вскоре отыскать оставленный русичами след. Джейхани на прощание подарил гридню короткий кинжал и лук с колчаном, полным каленых стрел. Тут, в дикой степи, ох как пригодился бы и конь, но и том спасибо доброму гостю: теперь не безоружен Богдан, глядишь, и коня или верблюда отобьет себе где-нибудь...

Чем ближе к горам, тем оживленнее становилась степь. В балках, заросших кустарником, в рощицах, раскинувшихся на холмах, сновали птицы и мелкие зверьки. Из густой травы тяжело вспархивали грузные дрофы. Богдан подстрелил одну из них, дня на два запасся мясом.

Вскоре он наткнулся на след, оставленный русским войском: конница протоптала в степи широкую дорогу. Но как ни торопился за своими Богдан, никак не мог угнаться - видать, конные посадили пеших ратников на крупы своих коней, чтобы ускорить ход. Тревожно и тоскливо было идти одному по незнакомой безлюдной земле, где возможна встреча с хазарами или ясами. Раньше, пока он брел по пустынным пескам, ему было труднее, но спокойнее. А теперь казалось, что вот-вот из-за куста взовьется аркан, свистнет чужая стрела...

К вечеру Богдан вышел к реке. Он не решился в сумерках искать брод или переплавляться вплавь - вода быстрая, крутит коряги в водоворотах. Нашел впадину перед береговым обрывом, над самой водой, углубил ее, сделал нору. Для безопасности еще большой камень втащил туда, чтобы укрыться за ним - мало ли какое зверье тут бродит.

Ночь прошла беспокойно. Зыбкую тишину время от времени нарушали крики неведомых зверей и птиц, шорохи, всплески воды - то ли русалки, то ли крупная рыба плескалась в реке. Только перед рассветом гридень забылся тревожным сном, но ненадолго - внезапно его разбудил громкий хриплый рев, разнесшийся над рекой.

"Кто это? - Богдан осторожно высунул голову из своего укрытия. Барс? Или, может, тот самый зверь, барб, про которого рассказывал Мечник? Помоги мне, Перун, не доведи с ним повстречаться..."

Над рекою плыл молочный туман. Снова стало тихо.

Богдан выбрался из убежища, когда уже поднялось солнце. Он без особого труда отыскал брод, перебрался на другой берег и вскоре наткнулся на следы покинутого русского лагеря. Зола одного костра была еще теплая. Эх, не надо было задерживаться...

Сейчас, пока солнце еще не слишком припекало, Богдан торопливо шагал по широкой зеленой долине, поднимавшейся к горам пологими уступами. Горы приближались, меняли свои очертания, их синие вершины приобретали зеленый цвет. А еще дальше, за ними, будто ледяная глыба, врезался в небо белоснежный двуглавый пик.

Горные отроги все больше сжимали долину, заставляли реку петлять, виться змейкой между ними. Таким же извилистым стал и путь Богдана.

"Наши шли по долине, - подумал Богдан, - в обход вон того хребта. А чего я за ними потащусь? Махну-ка я прямо через хребет. Там намного ближе, скорей догоню дружину".

Он нашел едва заметную тропку, которая повела его сквозь густые заросли терна и орешника по довольно крутому склону. Подъем становился все круче. Богдан обливался потом, но упрямо карабкался вверх. Он с облегчением вздохнул, когда вступил в глухой буковый лес, плотно сомкнувший кроны столетних великанов над густым низеньким подлеском. Здесь можно было позволить себе короткую передышку.

В лесу стояла знойная тишина. Ни зверя, ни птицы, казалось - все попрятались, дожидаясь вечерней прохлады. Только рыжие муравьи деловито сновали вверх и вниз по шершавой коре бука, к которому прислонился Богдан. После почти бессонной ночи гридня стало клонить в сон. Чтобы не уснуть он с большим усилием заставил себя подняться и побрел дальше, спотыкаясь о торчащие из земли корни.

Лес окончился внезапно. Ровная седловина хребта оказалась почти лысой, заросшей только пахучими травами с ярким узором цветов. В глаза Богдану ударил солнечный свет. Над хребтом в синем небе плыли легкие белые облака.

- Ой! - гридень внезапно качнулся назад, в тень леса.

Далеко впереди, на фоне синего неба, виднелись темные силуэты двух всадников. Легкие, поджарые кони нетерпеливо приплясывали над обрывистым склоном, круто сбегавшем вниз, к долине. Всадники в темной одежде, туго перетянутой в талии тонкими поясами, лохматых шапках не походили ни на русичей, ни на хазар, хотя луки у них были вроде русских, а вместо мечей на боку у каждого висела кривая, как у степняка, сабля. Ясский дозор!