Анатолий Железный - Песенная летопись Великой Отечественной войны

Там песня была одобрена и растиражирована на стеклографе, и вскоре прозвучала по Всесоюзному радио в исполнении выдающегося оперного певца, солиста Большого театра Павла Лисициана в сопровождении молодого пианиста и начинающего композитора Александра Долуханяна.

После этой трансляции песня стала известной всей стране. Музыковед Нина Завадская рассказывает такой эпизод из своего военного детства. Когда пароход с эвакуированными из Москвы детьми причалил к пристани города Горького, стало известно, что фашисты бомбят Москву.

Дети стали плакать, ведь там остались их родные и близкие. Но тут из радиорепродуктора полилась «Песня смелых», и её мобилизующая сила так подействовала на детей и сопровождавших их взрослых, что те перестали плакать и начали подпевать рефрен «Смелого пуля боится, смелого штык не берёт».

В калужской газете «Коммуна» от 1 сентября 1943 года было опубликовано письмо одного из фронтовиков, который писал:

«Это было суровой зимой 1941 года. Полчища озверелого врага рвались к сердцу нашей Родины - Москве. Наше подразделение грудью отстаивало вверенный ему клочок родной земли. Силы были явно неравные. Обнаглевшие немцы поднялись в атаку...

И вдруг в эту грозную решающую минуту боя над заснеженной поляной взметнулась песня. Она взвилась как боевое знамя, как призыв к победе, как торжество:

Это пел наш любимец сержант Субботин. Его голос звенел как струна. Песня взбодрила нас, влила невиданные силы, и, подхватив припев, мы встали из снега и, ощетинив штыки, ринулись на врага...Фашисты отступили».

Автор текста песни поэт А. Сурков рассказывал, как на встрече с молодыми партизанами в ЦК комсомола зимой 1942 года, замоскворецкая десятиклассница говорила, что «Песня смелых» помогала ей преодолеть страх в боевой обстановке:

«Идём мы лесом, рассредоточились, далеко друг от друга. Кругом стрельба идёт... С непривычки страшно-страшно...

Я иду, и чтобы себя подбодрить, шепчу одно и то же: «Смелого пуля боится, смелого штык не берёт». И знаете, помогло».

Подобных примеров, связанных с «Песней смелых», можно приводить ещё много, а это значит, что она «работала», вносила свой вклад в дело разгрома ненавистного врага.

С первых же часов после объявления по радио о начале войны, поэты-песенники и композиторы срочно стали менять свои творческие планы и вскоре появились первые «военные» песни. Одной из них была песня «Играй, мой баян», впервые прозвучавшая по ленинградскому радио 24 июня 1941 года.

Руководители Ленинградского радиокомитета оперативно откликнулись на изменившиеся обстоятельства и уже утром 23 июня на радио начали формироваться творческие бригады из литераторов, поэтов, композиторов, актёров и певцов для обеспечения регулярных ежедневных выпусков «Радиохроники».

Указанные творческие бригады перешли фактически на казарменное положение. В одну их них входил молодой и недостаточно ещё известный композитор Василий Соловьев-Седой. Он вспоминает:

«День наш строился по расписанию. Вставали мы часов в 8 утра и два - два с половиной часа посвящали работе над песней или частушкой. Один сочинял, импровизируя за роялем, другой корректировал, критиковал, помогая отобрать нужные варианты и записывать их. На следующий день мы менялись ролями».

На третий день войны, то есть 24 июня было запланировано эстрадное обозрение, подготовленное поэтессой Людмилой Давидович и писателем Г.Роммом. Героем этого вечернего выпуска «Радиохроники» был паренёк с Нарвской заставы Сеня Ястребков, роль которого была поручена молодому актёру Ленинградского драматического театра им. А.С. Пушкина Александру Борисову.