Анатолий Железный - Песенная летопись Великой Отечественной войны

Радостное предчувствие скорого возвращения домой нашло своё отражение и в самодеятельной песне безвестного автора, сочинившего собственный текст к мелодии знаменитой польке чешского композитора Яромира Вейводы «Škoda Łasky» (другие названия: за границей - «Rosa-munde», «Böhmische Polka», «Beer Barrel Polka», «Barril de Chopp», «Ut i naturen», в СССР - «Первый снег» и «Фокстротная полька»).

Здесь мы не приводим историю создания этого произведения, она подробно описана в книге А.И. Железного «Наш друг грампластинка» [2] Киев, 1989. . В данном случае нас интересует лишь самодеятельная солдатская песня, написанная на его мелодию.

Начав свою взрослую жизнь с жесточайшей в истории человечества войны, безусые юноши превратились в зрелых мужчин, познавших за эти четыре года столько испытаний, сколько в мирное время иным не могло выпасть и за целую долгую жизнь. Не познали они лишь нормальной, мирной и свободной жизни, ласк любимых, почти забыли животворное тепло родного домашнего очага.

И вот война заканчивается, враг разбит и вот-вот капитулирует, а значит, скоро можно будет разъехаться по домам. Впереди долгожданная мирная жизнь без строгой воинской дисциплины, когда можно будет, наконец, носить «гражданскую» одежду, знакомиться с девушками. Все эти чувства бойца очень точно выражены в самодеятельной песне «В дорогу».

По-видимому, нам не удалось полностью восстановить весь текст этой военной шуточной песенки. Знаем лишь, что был, по меньшей мере, ещё один куплет, которая начинался так: «Мне пишет милая письмо опять, что надоело ей так долго ждать...». Поэтому даём песню в том объёме, который знаем.

В мае 1945 года Государственный джаз-оркестр РСФСР выступал с новой программой. Всё в этой новой программе было хорошо, но руководитель оркестра Леонид Утёсов чувствовал, что всё-таки не хватает песни, которую можно было бы считать заглавной.

И вот однажды аккордеонист оркестра Аркадий Островский нашёл подходящее стихотворение. Если положить его на музыку, то может получиться та самая песня, которой так не хватало новой программе коллектива. Утёсов вспоминает:

«Не припомню, в какой из центральных газет нашёл Аркадий стихотворение Сергея Михалкова, но когда прочитал мне его, я сразу понял: это именно то, что мы давно искали, и чего так недоставало программе, с которой выступали в незабываемые победные майские дни.

Аркадий загорелся идеей сочинить песню. Он созвонился с Сергеем Владимировичем, и вскоре оба они нагрянули ко мне домой и дружным дуэтом попытались спеть то, что у них получилось.

Слушать их было, прямо скажу вам, уморительно. У Аркадия - голоса никакого, а Михалков заикается, правда, немного меньше, чем когда говорит. Но сколько души и страсти вложили они в показ этого первого своего совместного песенного детища, что я дослушал их до конца. И попросил срочно инструментовать песню, а через несколько дней она уже исполнялась мною в концертах».

Долгое время считалось, что песня «Сторонка родная» родилась хотя и в мае 1945 года, но уже после окончания войны. Но вот журналист-фронтовик И. Мокрецов, сотрудник газеты «Красное знамя», опубликовал свой очерк «Горячие строки», в котором есть такое свидетельство:

«Прожили мы в Вене неделю... Когда выпадал часок-другой посвободнее, ходили по улицам и площадям, присматривались к народу, побывали в безлюдном парламенте, у руин Венской оперы на Имперском мосту.