Антоний Оссендовский - Люди, боги, звери

Более 60 лет назад соплеменники барона поступили точно так же. Сражающийся в африканских пустынях фельдмаршал Роммель в начале апреля 1943 года приказал грабить все музеи, дворцы, виллы и дома состоятельных жителей Туниса, Ливии и Алжира. Добыча была исключительно богатой. Ее ценность составляла 12 миллионов английских фунтов. Только малая часть была найдена после войны в Германии. Остальное, сложенное в шесть стальных ящиков, погрузили 16 сентября 1943 года на немецкую торпедную лодку. Но она не дошла до места назначения — корсиканского порта (Bastia), а была затоплена в море, в 15 милях к югу у устья реки Голо. Поиски этих сокровищ продолжаются до сих пор. Когда стало очевидно, что поражения нацистской Германии не миновать, власти Третьего рейха создали тайный клад для возрождения будущей „Великой Германии“. Состояние государственного банка, огромное количество награбленных во всей Европе произведений искусства, золота, драгоценностей были свезены в предместье Зальцбурга на территорию последнего оборонного бастиона „Аль-енфестунг“. Там нашлись также личные сокровища отдельных нацистских сановников. Геринг хотел укрыть свою добычу в подвалах замка недалеко от Нюрнберга. Некоторые выбрали заброшенные шахты, альпийские штольни, горные местности в Юго-Западной Германии. Судьба значительной части этих богатств неизвестна. Неизвестно также, где находятся богатства гестапо и РСХА. На основе описи, сделанной последним его шефом, Кальтен-бруннером, установлено, что была найдена только незначительная часть. По мнению некоторых экспертов, ценность спрятанных произведений искусства, золота и драгоценностей, которыми до сих пор располагают наследники высоких должностных лиц нацистской партии, колеблется от 750 миллионов до одного миллиарда долларов.

Роман фон Унгерн-Штернберг имел в своем распоряжении немного меньше. Наибольшую ценность составляли предметы древнего сакрального искусства Тибета, Китая и Непала. Восхитительные золотые статуэтки богов, выполненные руками монастырских ремесленников, украшения» и бижутерия женщин княжеских родов, табакерки, годами вырезавшиеся из нефрита, агата или кораллов. Вещи, обладанием которых гордился бы любой музей на земле.

Саперы Гижицкого должны были взорвать мосты и тоннели, идущие вдоль берегов Байкала Транссибирской магистрали, чтобы тем самым облегчить сражение с революцией на востоке Сибири. В первой своей книге он помещает фотографию одного документа. Маленькая, почти квадратная карточка с печатной надписью в левом верхнем углу: Начальник Азиатской конной дивизии. Дата, номер, внизу: Генерал-лейтенант. Круглая печать и подпись самого барона Унгерна.

Справка.

Предъявитель данного документа подпоручик Гижицкий откомандирован на Ван-Хур по служебным делам. Оказать любую помощь подпоручику Тижицкому с целью быстрого выполнения возложенных на него обязательств.

Это был действительно важный документ, в отличие от пропуска, выданного Оссендовскому в Хайларе. Все знали, с кем они имеют дело. Каким чудом этот документ уцелел, принимая во внимание тот факт, что Гижицкий дошел до Маньчжурии почти босиком, имея при себе только револьвер, остается загадкой. В самые трудные моменты он должен был иметь его при себе. А как же иначе? Сам сообщает, что во время переправы через Селенгу под обстрелом красных пошли на дно сокровища дивизии, взятые в дорогу. Они успели спасти только часть драгоценностей. «Утонуло 100 собольих шкур, 50 выдр, 5000 горностаев и более 10 000 белок, 75 пудов пороха, 4,5 пуда цианистого калия, значительное количество динамита, все хирургические инструменты, перевязи, несколько десятков пудов опиума, много других вещей». Сам он не утонул, но потерял значительное состояние, золотую фигурку Будды, ценные фотографии и дневники, личные бумаги, древние пергаментные книги, забранные из монастыря, и т. д. Переправа происходила где-то в середине августа 1921 года. Барон с 22 августа 1921 года был уже в руках казаков Рокоссовского.

Обратим внимание на хронологию. Приказ выехать в Ван-Хур был отдан по крайней мере месяцем ранее. Кусочек бумаги уцелел, а золотая фигурка Будды нет. Как это могло быть? А может быть, она стоила намного больше, чем целая лодка с сокровищами? Тогда все становится ясно. Приор монастыря Ван-Хур мог соблюдать указания барона даже после неподтвержденной вести о его смерти. Остановимся. Богатство дивизии гибнет в потоках реки, но неужели все? Утонуть могли деньги и награбленное именно во время этого путешествия — шкурки соболей, горностаев, выдр и снятая с женщин бижутерия. Основная же часть богатств дивизии должна была быть где-то спрятана еще до этого момента. На пути дивизии в районе холмов Ной-он-ул находились заброшенные рудники. Холмы Нойон-ул расположены на расстоянии почти 180 километров от Ван-Хура. Если не в самом монастыре, то там, вероятно, была сложена часть. Подпоручик Гижицкий мог после получения известий о поражении тотчас же сбежать в монастырь. Там, представив документ, он мог потребовать отряд вооруженных лам, караваны и… забрать сколько угодно ящиков из Нойон-ула. Потом он пробовал проскочить с ними до Барги и далее на восток. С севера и запада наступали красные. На юге находятся пустыня Гоби и Китай. Шансы на проведение всего мероприятия были минимальными. Приказ должен был быть выполнен. Будучи человеком чести, он не замарал своих рук присвоенным богатством.