Сергей Пушкарев - Россия в XIX веке (1801-1914)

(Для усиления регулярного войска, манифестом 18 июля 1812 г. было велено составить в некоторых губерниях "временное внутреннее ополчение" из помещичьих крестьян; государственные крестьяне, взамен этого, поставляли большее число рекрутов в регулярную армию.).

Страшный натиск Наполеоновских полчищ должны были выдержать только армии Барклая и Багратиона и, очевидно, что они должны были начать отступление перед далеко их превосходящими силами неприятеля; под Смоленском обе армии соединились, но, после кровопролитного сражения (в начале августа), задержавшего натиск французов, продолжали отступать вглубь страны, и французы двигались за ними в направлении на Москву...

Нашествие неприятеля на Россию вызвало высокий подъем патриотических чувств во всех слоях русского народа, и готовность дать отпор врагу, а отступление русских войск вызывало всеобщее недовольство против "немца" главнокомандующего (Барклай-де Толли был способный полководец, умный и честный человек, и его тактика в 12-м году была совершенно разумной и целесообразной; Багратион, храбрый и любимый солдатами генерал, но не весьма глубокомысленный стратег, яростно нападал на Барклая и всячески поносил его, требуя перехода русской армии к активным действиям.).

-Уступая общественному мнению, Александр назначил главнокомандующим популярного старого генерала Кутузова, который только что с успехом закончил турецкую войну. При продвижении внутрь России французская армия всё более слабела, неся большие потери от военных действий и от болезней, удаляясь от своих баз и испытывая большие затруднения в снабжении провиантом и фуражом, так как русское население на пути продвижения французов уходило, вместе с армией, вглубь страны и предавало оставляемые места огню и опустошению. Кутузов видел, что дальнейшее отступление было бы самой разумной тактикой, ибо французская армия непрерывно таяла, двигаясь вглубь {167} чужой необъятной страны, навстречу своей погибели. Но общественное мнение требовало - остановить натиск неприятеля и не отдавать ему Москвы, поэтому Кутузов увидел себя вынужденным остановиться (в 130 верстах от Москвы и в 10 верстах от Можайска), чтобы дать неприятелю генеральное сражение.

Сражение это произошло 26-го августа при с. Бородине и отличалось необыкновенным упорством и кровопролитием, - обе стороны понесли огромные потери; русская армия удержала свои позиции и готовилась на следующее утро возобновить бой, но осторожный главнокомандующий дал приказ об отступлении. На военном совете 1-го сентября в деревне Филях, под Москвой, горячо обсуждался вопрос, можно ли отдавать Москву без боя, но решение Кутузова было - отступать, - и 2-го сентября французы заняли Москву, оставленную русскими войсками и почти всеми жителями.

(Донося Александру об оставлении Москвы, Кутузов писал, что с армией, ослабленной тяжелыми потерями в Бородинском сражении, "не мог я никак отважиться на баталию", и справедливо указывал, что "вступление неприятеля в Москву не есть еще покорение России", коль скоро сохраняется боеспособная русская армия. Однако, оставление Москвы произвело в России угнетающее впечатление. Особенно негодовал и поносил Кутузова московский главнокомандующий гр. Ростопчин, который перед тем обещал московской толпе в своих "афишках" легкую победу над "злодеем" Наполеоном. Крикливая и суетливая, но бесполезная деятельность гр. Ростопчина в Москве снискала ему широкую известность, и многие поверили тому, что он своими балаганными "афишками" играл какую-то важную роль в борьбе с Наполеоном.).

Заняв Москву, Наполеон возомнил себя победителем и обратился к Александру с предложением мира, но не получил никакого ответа. Между тем в Москве начались пожары, охватившие весь город и способствовавшие начавшейся деморализации и дезорганизации французской армии; после того, как все найденные в Москве припасы сгорели или были разграблены, снабжение французской армии испытывало величайшие затруднения, ибо русские войска перехватывали и уничтожали французские отряды, посылаемые по деревням за {168} провиантом и фуражом.

А насилия французских фуражиров и мародеров, возмущая население, заставляли крестьян браться за оружие (и за вилы), чтобы избавиться от непрошеных гостей, и таким образом, вдобавок ко всем бедствиям французов, против них поднялась еще "народная война". 7-го октября Наполеон дал приказ об отступлении и выехал из Москвы.

(Общепринятая легенда о том, что Наполеона в России "победил мороз", совершенно не соответствует фактам; морозы только добили французскую армию, отступавшую в состоянии морального упадка и полного разложения; давая приказ об отступлении, Наполеон уже признавал свое поражение, между тем в средней России в конце сентября и в начале октября никто никогда не замерзал. - Современник пишет по этому поводу: "Всё еще толкуют о генерале морозе забывая, что этот год осень стояла у нас теплее, чем во Франции, что первые поражения (французов) при Тарутине и Малом Ярославце были в начале октября, и что на протяжении почти четырехсот верст от Москвы до Смоленска, когда еще генерал этот не думал показываться, уже целые бригады и дивизии начали исчезать в неприятельской армии" (Вигель, IV, 77).).