Вадим Телицын - Русское иго, или Нашествие ушкуйников на Золотую Орду

Бурная деятельность пассионариев-ушкуйников, пик которой пришелся на XIV век, не была направлена правительством Новгорода в созидательное русло, на пользу республики. Пассионарная энергия была понапрасну израсходована вдалеке от Новгорода. Сытое и богатое новгородское общество впало в дремоту, из которой его вывела в XV веке агрессия Москвы. Тогда Новгороду срочно понадобились пассионарии, но, увы, к тому времени в новгородском обществе они составляли уже ничтожное меньшинство.

«Цели и действия русских людей XVI века принципиально изменились по сравнению с поведением предшествовавших поколений московитов. Пассионарных людей стало много, а задача объединения и отстаивания рубежей страны была уже выполнена. И тогда пассионарные русские люди обрели новые цели жизни, новые императивы поведения. Мир стал тесен им, они перестали выполнять свои обязанности, и каждый из них захотел стать самим собой: не просто князем, а князем Шуйским, не просто окольничьим, а Годуновым, не просто казаком, а Ермаком Тимофеевичем. Идеалом стал не человек, выполняющий долг, а человек, занявший первое место и получивший власть над соперниками и обстоятельствами.

С объединением страны была достигнута политическая и экономическая стабильность. В деревнях можно было тихо-спокойно заниматься сельским хозяйством, платя оброк владельцам земли. Наибольший оброк получали служилые дворяне, так как у них крестьян было мало, а содержать коня и копьеносцев полагалось за свой счет; средний — бояре и минимальный — монастыри. Но богатая земля окупала любые затраты труда и любые налоги, и поэтому население Руси за первые 50 лет XVI в. выросло в полтора раза, достигнув девяти миллионов человек.

Но пассионарным молодым людям, о которых поэт сказал:

в деревне делать было нечего, им было там безумно скучно. Деревню предпочитали люди гармоничные — тихие, трудолюбивые, спокойные; они ничего не искали, но землю обрабатывали умело и налоги платили исправно. Пассионарии же стремились покинуть тихую деревню, руководствуясь идеей, сформулированной еще в античности: «Случай пробегает мимо — блажен, кто схватил его за волосы». А в XVI в. в России сделать карьеру можно было только на государственной службе» [261].

«Интересной особенностью ушкуйников являлось их положение в структуре новгородского общества в 70–80-е годы XIV века. С одной стороны, они находятся под покровительством веча и совершают военные походы в интересах Новгорода. С другой стороны, ушкуйники противопоставлялись вечу. Летописец пытается показать незаконный характер их деятельности, называя их «разбойници» и четко указывая на их действия «без Новогородцкаго слова». Итак, ушкуйники становятся в оппозицию к новгородской власти, т. е. к вечу и новгородской епархии. Находясь в маргинальном положении, ушкуйники должны были найти социальную опору, союзников в противостоянии с «новгородскими мужами». После того, как молодые дружинники стали «разменной картой» в руках новгородских политиков, они пошли на контакт с другим оппозиционным движением — стригольниками. «Союз» стригольников и ушкуйников исходит не из географической и хронологической близости этих двух феноменов новгородской истории, а из одинакового их положения — оппозиция к официальной власти [262]. Ушкуйники становятся неугодными светской власти Новгорода, а стригольники — церковной. Если даже принять точку зрения А. И. Алексеева, что стригольники являются не еретическим движением внутри православной церкви, а языческой оппозицией, все еще широко почитаемой в народе, стройность доказательной базы не нарушается» [263].

«Ушкуйники были способны на многое. Они вполне могли, подобно испанским конкистадорам, сделать Великий Новгород колониальной империей. Но, так как имперская идея была совершенно чужда Новгородской республике, ушкуйники направляли свою энергию на другие поля деятельности. Например, мстили врагам Новгорода» [264].

Российское землепроходческое движение в Зауралье XVI — начала XVIII веков, как явление военно-политического характера (ушкуйничество), было поистине уникальным. Хотя, бесспорно, оно обладало некоторыми чертами, которые типически сближают его с иными схожими по сути территориально-политическими акциями. Из их числа в качестве наиболее известных примеров назовем: