Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

Но вернемся к нашему рассказу. Река, вытекавшая из Ильменя, в то время называлась Мутною. И был у Словена старший сын по имени Волхов, младшего же звали Волховец. Старший же сын Словена Волхов был бесоугодником и чародеем. Чародейством мог превращаться в зверя лютого крокодила, и перекрывал путь по реке Мутной, которая по имени этого чародея стала больше известна как Волхов, и неугодных ему людей пожирал, а иных топил. Поэтому люди, в то время малосведущие, ему жертвы приносили и богом его считали. И в свою честь поставил бесоугодный Волхов городок малый на месте, ныне называемом Перынь, по идолу бога грома Перуна, поставленного на этом месте Добрынею при князе Владимире, приказавшего статую Волхова уничтожить, а статую Перуна, защитника Владимирова, установить.

И приходили сюда словене и поклонялись Волхову-крокодилу как богу рыболовства и мореплавания, и жертвы ему приносили, дабы не топил их корабли и даровал уловы великие. По окончании дней своих был он погребен на том месте Перыни, и справляли по нему великую языческую тризну и насыпали, по обычаям того времени, курган великий, но спустя три дня просела земля и пожрала мерзкое тело крокодилово, а могила просыпалась на дно Адово — и доныне яма, там оставшаяся, еще не сровнялась с землею.

Настолько сей Волхов-крокодил был во всем противен, что даже когда его статую сбросили в реку, то она поплыла не по течению, а против течения вверх по реке.

К сведению читателей.

Если открыть 30-й том Полного собрания русских летописей, то можно найти удивительную запись, помеченную 1582 годом: «В лето изыдоша коркодилы лютии звери из реки и путь затвориша, людей много поядаша, и ужасошася людие и молиша Бога по всей земле; и паки спряташася, а иных избиша».

Вот еще одна запись того времени. Она сделана агентом Английской торговой компании Джеромом Гарсеем. В 1589 году он в очередной раз ехал в Россию и в Польше стал свидетелем невероятного. Он пишет: «Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мертвый крокодил, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь, что чудесно поправился…»

Неведомый «крокодил», получивший на этот раз имя «Арзамасский монструз», вновь объявился в России в начале XVIII века. Свидетельство об этом странном событии было обнаружено в архиве города Арзамаса. Вот краткая выдержка из найденного документа:

«Лета 1719 июня 4 дня. Была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли… И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И, помня Указ Божьей милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Куншт-каморе и сбору для ся диковин разных, монструзов и уродов всяких, каменьев небесных и разных чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином…»

Подписана бумага земским комиссаром Василием Штыковым.

Согласно описанию монстр, упавший с неба, имел четыре короткие лапы и огромную пасть, полную острых зубов. Возможно, где-то в густых тогда еще российских лесах текли реки, в которых оставались таинственные крокодилы, упоминавшиеся в новгородской хронике XVI века.

Последний раз «рептилию» видели в 1871 году в городе Тельши на берегу озера Мастис (Литва) «вблизи бани мещанина Мончинского вода выбросила его (зверя) еще живого».

Кроме крокодилов, путешественники по Белоруссии и Литве часто встречали в домах священных варанов, которых хозяева кормили молоком и цыплятами.

Из крупных хищников, проживавших в наших лесах и полях, упоминаются медведи, львы и тигры.

О поволжских поселениях скандинавов наши летописи молчат, поэтому и мы обойдем их своим вниманием. Раз они были неинтересны нашим предкам, то и нам они ни к чему.

Но город Смоленск в нашей истории присутствует. Городище древнего Смоленска изучено, курганы — тоже. Смоленск у шведов именовался Сюрнес.

Окружающее население — изначально балтское (криеве), но затем с течением времени ославянившееся и ставшее кривичами.