Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

Прямодушному Гермогену был не по сердцу Василий Иванович. Тем не менее он во всем поддерживал царя, но добрых отношений между ними не было. Не установились добрые отношения у Василия Ивановича и со столичным населением. Московская чернь, привыкшая к буйству и участию в решении государственных дел, при каждом тревожном слухе тотчас же собиралась на Красной площади, и уже в июне новый царь вынужден был расставить по стенам Кремля пушки и разобрать постоянный мост.

Но гораздо хуже, чем в столице, шли дела в других частях государства.

В тот же день, 17 мая, когда был убит царь Дмитрий, некий Молчанов, один из убийц семьи Годуновых, бежал в Польшу, направляясь в Самбор, к матери Марины — Ядвиге Мнишек, всюду распуская слух, что Дмитрий спасся, а вместо него был убит другой человек.

И опять же 17 мая другой сторонник самозванца — князь Григорий Шаховской тотчас же вслед за убиением выкрал из дворца государственную печать, полагая, что она может ему пригодиться. Когда же он был сослан Шуйским воеводой в Путивль, то немедленно собрал там жителей и объявил им, что царь Дмитрий чудесно избежал смерти от своих врагов, но должен от них временно скрываться. Путивлевцы тотчас же отошли от Шуйского, и их примеру последовали остальные северские города во главе с Черниговом, где воеводой сидел князь Телятевский, не пожелавший год тому назад, под Кромами, переходить на сторону самозванца.

Вслед за Северской Украиной за царя Дмитрия поднялось и все поле . Восстали все те, кто был на стороне Отрепьева: «…вси мятежницы иже во время власти расстригины лакнувши крови христианския». Шаховской тотчас же уведомил об этих успехах Молчанова и потребовал, чтобы он во что бы то ни стало срочно прислал кого-нибудь для замещения убитого.

Но со скорым исполнением такой просьбы были определенные затруднения. Самого Молчанова многие знали слишком хорошо, чтобы он мог сам изображать Дмитрия. Тем не менее он очень ловко воспользовался встречей с одним человеком, которому представился в качестве спасшегося царя, и отправил его к Шаховскому своим большим воеводой. Человек этот был некий Иван Болотников, бывший холоп князя Телятевского. В молодости он попал в плен к туркам, испытал там тяжкую неволю, затем очутился в Венеции и после многих скитаний, возвращаясь через Польшу на Русь, встретился с Молчановым; последний, познакомившись с этим отважным холопом, тотчас же решил им воспользоваться и отправил его в Путивль с письмом к Шаховскому. Шаховской встретил Болотникова как царского посланника и вверил ему воинский отряд.

Появление Ивана Болотникова придало уверенности восставшим против Шуйского. К Болотникову толпами стекались все беглые холопы, разоренные крестьяне, воры, разбойники — словом, все попавшие в число обездоленной голытьбы вследствие ряда тяжелых экономических потрясений, которые испытало Московское государство еще со времени Ивана Грозного, когда он начал свою знаменитую «земельную переборку», чтобы перестроить систему старого боярского землевладения. Теперь Болотников именем царя Дмитрия призывал всех под свои знамена не только против «боярскаго царя Шуйского», или «Шубника», как его презрительно называли, но также и против всех бояр и помещиков, посылая «воровские листы» с приглашением избивать их, захватывать имения и имущество и жениться на их женах и дочерях. «Велят боярским холопам, — писал про эти «воровские листы» патриарх Гермоген, — побивати своих бояр и жены их, и вотчины и поместья им сулят; и шпыням и безымянником вором велят гостей и всех торговых людей побивати и животы их грабити; и призывают их воров к себе и хотят им давати боярство и воеводство и окольничество и дьячество». К шайкам Болотникова не замедлили пристать отряды казаков и стрельцов, и скоро все сколько-нибудь зажиточное население южных частей государства подверглось ужасающим насилиям: «и начаша по градом воеводы имати и сажати по темницам, бояр же своих домы разоряху, и животы грабяху, жен же их и детей позоряху и за себя имяху».

Кроме Путивля одним из главных опорных мест разбойных отрядов стал Елец, куда Дмитрий приказал свезти всякого рода запасы для задуманного им похода против татар. Шуйский пытался уговорить ельчан отстать от воров и отправил им несколько грамот вместе с иконой новоявленного святого царевича Дмитрия и посланием его матери инокини Марфы. Но это не помогло. Болотников же, устроив свои войска, выступил с ними в направлении на Москву по тому же пути, как шел и Отрепьев, через Комарницкую область, и двинулся к Кромам.