Майкл Фрай - Эдинбург. История города

За передним планом перемен, отрицать которые невозможно, хоть и не всегда желанных, есть и задний план, что не меняется вовсе. Рэнкин, который твердо основывает свои произведения на реальности, способен ударяться в абстрактное: «Архитектура Эдинбурга лучше всего подходит к зимнему, резкому, холодному свету. Возникает ощущение пребывания где-то далеко на севере, в каком-то месте, зарезервированном для самых крутых и самых безрассудно-храбрых». Или опять: «были те, кто говорил, что Эдинбург — город-невидимка, скрывающий истинные чувства и намерения, его жители респектабельны лишь снаружи, его улицы кажутся временами застывшими. Этот город можно посетить и уехать, так и не поняв, что им движет». Даже Ребус способен на подобные размышления, хотя его они возвращают обратно на землю, снова вписывая в пространство и время: «Разделенный город, думал Ребус, разделенный между Старым на юге и Новым на севере. Или же между востоком („Хайберниан“) и западом („Хартс“). Город, который его прошлое определяло ничуть не меньше, чем настоящее, и который лишь теперь, с появлением парламента, смотрит в будущее». [462] Rankin. Let it Bleed , 47; Set in Darkness (London, 2000), 222, 260.

Выросший на первоначальном вулканическом камне, сглаженном морями и реками, исторический городской ландшафт кажется почти творением природы. Если смотреть на город издалека, зубчатые стены Эдинбургского замка, громоздкий купол Старого колледжа и неисчислимые шпили церквей выстраиваются в гармоничную перспективу. И все же гармония обманчива. В понижениях и впадинах таятся от невооруженного глаза глубинные силы, которые действуют в городе, продолжая обретать материальное воплощение — ныне в дворцах финансов в центре и пригородах, в самом шотландском парламенте, с его внутренним каменным лесом у подножия Седла Артура. Одна из достопримечательностей Эдинбурга — то обстоятельство, что пытливый взгляд может увидеть эволюцию города за минувшие 3000 лет, с тех пор как на Скале возвели первую крепость. А одна из бед Эдинбурга — тот факт, что некоторые верят, будто богатство и разнообразие многократно увеличатся, если растянуть их на дыбе некоего рационального плана. Но история города сама по себе есть аргумент против всех попыток усовершенствования. Хотя тут многое нацелено на совершенство и в самом деле его отражает, целиком город никогда не был свободен от несовершенства. Посему красота продолжает пребывать рядом с уродством, добро — со злом, любовь с ненавистью — и Эдинбург не был бы Эдинбургом, если бы дело обстояло иначе. Он определенно олицетворение Шотландии, а может, и всего нашего мира.