Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

В 1972 году Кожемякин впервые надел футболку национальной сборной, став одним из самых молодых ее нападающих. В следующем году он женился. И сразу заиграл еще ярче, чем прежде. В чемпионате Союза он был признан лучшим центрфорвардом, а на чемпионате Европы среди юниоров стал лучшим бомбардиром, забив семь мячей в ворота соперников. К сожалению, это были последние громкие победы в жизни талантливого футболиста. Потом, заболев "звездной болезнью", Кожемякин был на какое-то время уволен из "Динамо", а когда вернулся обратно, заиграть в полную силу уже не успел — его жизнь оборвалась.

За два дня до трагедии Кожемякин отыграл матч за дубль и упросил тренера А. Качалина не ставить его на игру с "Араратом". Он объяснил эту свою просьбу усталостью, хотя на самом деле причина была иной. В субботу он должен был идти с друзьями на концерт рок-группы "Машина времени" в один из столичных НИИ. Тренер поверил словам Анатолия про усталость и отпустил его с базы домой.

Между тем домой (в новую квартиру, которую он с женой и дочкой получил за неделю до этого) Анатолий не поехал, предпочтя отправиться на гулянку с приятелями. Именно с ними на следующий день он и пошел на концерт.

Продолжался он около трех часов, и, когда все закончилось, на дворе уже стояла глубокая ночь. С трудом добравшись до дома, Анатолий позвонил в дверь, однако жена его не пустила. Сказала: иди туда, откуда пришел. Понять ее в общем-то можно: у нее на руках маленький ребенок, а муж, вместо того чтобы помогать, предпочитает проводить время с приятелями. Анатолий еще какое-то время постоял у двери, затем махнул рукой и ушел к своему приятелю — Толе Бондаренко. У него он и провел остаток той ночи.

Утром следующего дня, где-то около половины десятого, друзья вышли из дверей квартиры, чтобы спуститься во двор (там в это время всегда собиралась компания мужчин, игравших в дворовый футбол, — "дыр-дыр"). В доме было два лифта, и друзья, как обычно, вызвали оба. Первым пришел левый, и они смело шагнули в кабину. Однако ехали недолго: где-то между четвертым и третьим этажами он внезапно застрял. Друзья стали нажимать кнопку вызова диспетчера, но никто на их призывы не отозвался. Лишь минут через пятнадцать мимо прошел лифтер, но выручать застрявших не торопился — с утра он уже принял "на грудь". Видя, что это может продолжаться бесконечно, Кожемякин и Бондаренко принялись вручную раздвигать двери. Им это удалось. Бондаренко предложил другу прыгать на нижний этаж первым, но тот отказался. Сказал: "На мне джинсы новые — жалко…" И тогда Бондаренко прыгнул первым. Очутившись на лестничной площадке, он крикнул другу, что все нормально, и стал придерживать дверь лифта, чтобы облегчить Кожемякину его спуск. Но тот, вместо того чтобы не мешкая последовать за приятелем, стал приноравливаться, как бы спуститься половчее и при этом не запачкать свои джинсы. Он не знал, что в это время лифтер уже вернулся и собрался пустить лифт.

Трагедия произошла в тот момент, когда Анатолий уже зацепился руками за край лифта и ногами достал площадку третьего этажа. Еще бы мгновение, и он бы выбрался наружу. Но в этот момент лифт тронулся. Кожемякин издал жуткий крик и свалился в шахту лифта. Его смерть была практически мгновенной. Так, едва засверкав, закатилась звезда одного из самых талантливых футболистов Советского Союза.

Владимир Высоцкий, приехав на несколько часов в Москву, чтобы принять участие в похоронах Василия Шукшина, тут же вернулся в Ленинград, где проходят гастроли Театра на Таганке. Помимо спектаклей Высоцкий дает и несколько собственных концертов, на которых "обкатывает" новые песни. Так, 13 октября, выступая в Гатчине, в Институте ядерной физики, он представляет на суд слушателей три новых произведения: "Во хмелю слегка…" (эту же песню он отдаст и в фильм "Единственная"), "Что за дом притих…" и шуточную песню "Я вчера закончил ковку…". Во время исполнения последней зал, что называется, был "в лежку".

14 октября исполнилось 40 лет популярному актеру Михаилу Козакову. Вопреки существующему поверью, что справлять эту дату дело нехорошее, именинником был дан грандиозный банкет. Вот как об этом вспоминает сам М. Козаков:

"Моя жена Регина уговорила меня: "Давай устроим что-нибудь неординарное". И мы сняли фабрику-кухню, где и организовали костюмированный прием. Пришло много моих друзей: Миша Ульянов, Булат Окуджава, Шурка Ширвиндт, Олег Табаков. Ульянов оделся арабом, Регина звездочетом, а я был юным пионером с барабаном на шее. Ширвиндт, который вырядился Арафатом, сказал: "Вот Козаков умудрился устраивать свое сорокалетие на заводе Михельсона, где Каплан стреляла в Ленина". Этот день рождения я запомнил на всю жизнь. Такое и должно быть раз в жизни…"