Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

С 15 мая в течение десяти дней под Москвой режиссер Юрий Озеров снимал один из кульминационных эпизодов четвертого фильма эпопеи «Освобождение» («Битва за Берлин») — штурм Зееловских высот. Его снимали в Алабине, ночью, с привлечением огромного количества войск и техники Московского военного округа. Говорят, шум от этого скопища людей и техники стоял неимоверный, будто шла настоящая война.

18 мая в главной газете страны «Правда» была опубликована большая статья «Лжереволюционеры без маски». В ней, не стесняясь в выражениях, авторы нападали на китайское руководство, называя его наследниками главарей гитлеровского рейха, ренегатами, наемниками врагов пролетариата и т. д. и т. п. Между тем стоит отметить, что статья эта появилась в ответ на недавние публикации трех пекинских газет, где поливалось грязью советское Политбюро. К примеру, Леонид Брежнев был назван «новым Гитлером», а Советский Союз — «государством нацистского типа», ведущим расистскую политику, сходную с политикой гитлеровцев.

Вообще в советских газетах той поры подавляющая часть статей на международные темы посвящалась двум темам: разоблачению китайских ревизионистов и израильских агрессоров. Народ, естественно, не мог остаться в стороне и живо откликался на публикации, сочиняя анекдоты, частушки и т. д. Даже мы, мальчишки, вносили свою лепту в борьбу с «врагами» — писали на стенах домов всякие скабрезности, типа: «китайца — за яйца!..», «в рот и в гриву — Тель-Авиву» и т. п.

19 мая на крейсере «Ленинград» на 51-м году жизни от спазма сердца внезапно скончался известный сценарист Илья Нусинов. Как мы помним, всего лишь десять дней назад он вместе со своим коллегой Семеном Лунгиным (они работали вместе с 1950 года) отправился в дальний поход доенных кораблей из Баренцева моря в Черное. И вот в самый разгар этого похода Нусинова не стало. Реанимационная команда, приписанная к лазарету матросов, в течение нескольких часов боролась за его жизнь, но все оказалось напрасным. Как напишет позднее С. Лунгин:

«Они, видимо, напрасно мучили его мертвого. Судьба распорядилась так: дать погибнуть ему не на земле, где прошла вся его мирная жизнь, не в воздухе, где он воевал вооружением в полку истребителей, входившем в состав воздушных сил фронта, которыми командовал маршал авиации Судец, но почему-то на воде, на военном корабле, огромном вертолетоносце, вооруженном самой совершенной по тем временам техникой. Он погиб на море во время дальнего похода, и его проводили на вечный покой со всеми морскими почестями — вдоль всего бесконечного борта недвижимой шеренгой выстроилась казавшаяся неисчислимой команда. Вахтенные офицеры замерли у трапа, командир крейсера стоял, приложив руку к козырьку фуражки. И флаг был приспущен…

Наши чемоданы кто-то перенес на борт торпедного катерка, не ко времени весело танцующего на пенистой зыби Норвежского моря. Замотанное в тугую парусину тощее, негнущееся тело покоилось на походных носилках. Пеньковый трос был захлестнут внатяжку — пальца не подсунешь, и долгий конец его, свисавший от узла у лодыжек, требовал груза, который и должен был утащить эту уже идею человеческого тела вниз, под воду, на океанское дно, навсегда… Но груз приторочен не был — нас ждали в Москве. На взлетную полосу в Североморске уже выкатили транспортный самолет. Огромный, на совесть сколоченный из сухой лиственницы ящик ждал гроба. Все было готово к тому, чтобы завершить печальный обряд…»

На «Мосфильме» в самом разгаре съемки «12 стульев». Они возобновились 29 апреля и проходили в ускоренном темпе — надо было срочно наверстать упущенное время. Однако это не всегда удавалось. Дело в том, что новый исполнитель роли Бендера — Арчил Гомиашвили — попал, что называется, с корабля на бал и поэтому с трудом входил в роль, Плохо зная ее текст, он часто путался, забывал слова, и сцены с его участием приходилось многократно репетировать и повторять. Например, 20 мая снимали речь Остапа на тайном рандеву «Союза меча и орала». От Гомиашвили требовалось без запинки произнести текст, наверняка Известный теперь многим: «Со всех сторон мы слышим стоны, со всех концов нашей обширной страны. Некоторые из вас служат и едят белый хлеб с маслом, другие едят бутерброды с черной икрой, а некоторые даже и с красной, третьи — получают пайки. И только беспризорные дети находятся без призора. Мы, господа присяжные заседатели, должны им помочь. И мы им поможем…»

Этот текст репетировали 40 минут, столько же снимали, причем 25 минут из них вновь были затрачены на междублевые репетиции с актером. Было снято 10 дублей, в пяти актером был перепутан текст. Кроме этого, подводило съемочную группу и другое: опоздания с обеда (надо было уложиться в 30 минут), отсутствие нужного реквизита, долгое переодевание актеров и даже опоздание на съемочную площадку самого режиссера Гайдая, который в тот день ездил в 109-е отделение милиции, где получил новый паспорт.