Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

В первые дни съемок любого фильма участники съемочного процесса более всего ищут, что называется, общий язык. Для съемочного коллектива "Итальянцев" это обрело и прямой смысл, поскольку часть группы состояла из иностранцев. И хотя на площадке все время присутствовал переводчик Валера, однако все равно какое-то время всем пришлось нелегко. Чтобы дать коллективу освоиться и привыкнуть друг к другу, Рязанов начал работу со спокойных сцен. В первые съемочные дни в павильоне "Мосфильма" снимали эпизод "в гостинице": трое итальянцев (Сантилли, Носкезе, Даволи) и советский гид, он же капитан милиции (Миронов) играют в карты. Во время игры итальянка флиртует с гидом и в итоге уводит его к себе в номер. Вот как описывает происходившее в тот день на съемочной площадке Ю. Богомолов:

"Напарник Антонио Джузеппе (его играет Даволи) много и откровенно комикует. Режиссер просит его быть чуть сдержаннее. У Андрея Миронова свои трудности. Когда Ольга увлекает его за собой, ему надо сыграть смущение. Уход репетируется несколько раз. Герой не уходит, а ретируется, пряча глаза и вообще тушуясь. Актер предлагает: что, если пойти вслед за Ольгой четким строевым шагом. Его герой ведь "на работе". Он показывает. Рязанов посмеялся: хорошо бы. У оператора все готово: можно снимать. "А подумать я имею право?" — спрашивает самого себя режиссер. Наконец снимают: Миронов удаляется осторожным, почти вкрадчивым строевым шагом.

Кадр снят. И важен, может быть, он не сам по себе. Важнее, что состоялось первое общение на съемочной площадке…"

И еще о кино. В эти же дни в Каннах открылся очередной кинофестиваль. На него, как обычно, съехались кинематографические сливки со всего мира, в числе которых была французская киноактриса Марина Влади и ее советский супруг Владимир Высоцкий. Приезд последнего для тамошней публики был событием неординарным, поскольку слава о Высоцком как о крамольном для советского режима артисте на Западе была большой. Вот почему его приезд в Канны вызвал непомерный ажиотаж. Чуть ли не все тамошние газеты напечатали огромные портреты Высоцкого в смокинге на открытии фестиваля. Про фильм Ильи Авербаха "Монолог", который был заявлен в конкурсной программе фестиваля, тамошняя пресса тоже писала, но куда, сдержаннее, чем про появление Влади с супругом.

Не меньший успех, чем Высоцкий, имел в эти же дни, но уже в другой западной стране хоккеист Валерий Харламов. В составе небольшой группы (с ним были тренеры Всеволод Бобров и Борис Кулагин) он находился с визитом в Канаде. После суперсерии СССР — Канада, сыгранной осенью 72-го, имя Харламова на родине хоккея стало настолько популярным, что, когда он приехал туда в качестве гостя, толпы поклонников буквально не давали ему прохода на улицах. Едва ли не каждый день его и двух тренеров приглашали на всевозможные банкеты и приемы. Их было так много, что у наших делегатов даже не было возможности пробежаться по магазинам, чтобы потратить свои немногочисленные доллары на подарки для родных и друзей. Но тот же Харламов по этому поводу не сильно огорчался. Вот как будет позже вспоминать об этом В. Бобров:

"Иной бы на месте Харламова с утра до вечера бегал бы по магазинам в поисках очередной заморской вещицы, да ценой поменьше.

А он даже не думал о покупках. Говорил, что отвезет все оставшиеся доллары в Москву, обменяет их на сертификаты, которые отдаст родителям, и пусть они покупают себе что душе угодно. Велик ли прок в "зеленых"?! "Вещизм", судя по всему, не присущ Валерке. Молодец! Долго и славно проживет в спорте!.."

В той поездке советские гости посещали не только банкеты и рауты, но и присутствовали на спортивных мероприятиях. В частности, они побывали на финальных матчах чемпионата юниоров и Кубка Стэнли. В последнем встречались "Монреаль канадиенс" и "Чикаго Блэк Хоукс". Победил "Монреаль", в 18-й раз завоевав почетный кубок.

А теперь из Канады вновь вернемся в Советский Союз. Там супруги Мстислав Ростропович и Галина Вишневская в рамках музыкального фестиваля совершают месячное турне по волжским городам с симфоническим оркестром города Ульяновска. Причем отпускать Ростроповича в эту поездку или нет, специально обсуждалось на совещании в Министерстве культуры, поскольку дирижер проходил по категории "идеологически ненадежных", а тут ему предстояло дирижировать оркестром из города, где родился и качался в колыбели вождь мирового пролетариата Ульянов-Ленин. В итоге после бурных дебатов было решено разрешить Ростроповичу встать у дирижерского пульта, но… без лишнего шума. То есть пустить-то его в турне пустили, но на афишах имя "Ростропович" заклеили. Когда дирижер об этом узнал (уже в поездке), он тут же отправил возмущенную телеграмму самому Брежневу, однако ответа так и не дождался.