Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

15 октября Бразинскасы заняли места в правом ряду по правому борту самолета "Ан-24", на борту которого находились 46 пассажиров (из них 17 женщин и один 4-летний ребенок) и пять членов экипажа (Георгий Чахракия — командир корабля, Сулико Шавидзе — второй пилот, Валерий Фадеев — штурман, Оганес Бабаян — бортмеханик, Надежда Курченко — стюардесса). Самолет взмыл в воздух и взял курс на Сухуми. Примерно через десять минут после взлета, когда самолет находился в районе города Кобулети (30 км от Батуми), преступники поднялись со своих кресел. Первым шел Бразинскас-старший. Не доходя нескольких метров до пилотской кабины путь им внезапно преградила 19-летняя Надя Курченко. Увидев в руках неизвестного мужчины обрез, она попыталась выбить его, но не сумела. В ответ грянули два выстрела. Пули, угодившие девушке в грудь, отбросили ее назад. Путь в пилотскую был свободен, и уже через мгновение бандиты были там. Бразинскас-старший сорвал наушники сначала с командира корабля, затем проделал то же самое с Фадеевым и Бабаяном. Чахракия попытался сопротивляться и тут же получил удар прикладом обреза по голове. На какое-то время он потерял сознание. Когда очнулся, тут же попытался нажать кнопку связи, чтобы передать сигнал тревоги — SOS, но связь уже не работала. Рядом с ним стоял Бразинскас-старший, который, потрясая зажатой в одной руке гранатой, произнес:

— Эти гранаты не для вас. Это для пассажиров.

И все же командира это не испугало: в следующую секунду он пошел на отчаянный шаг — заложил глубокий вираж. Бандитов отбросило в сторону, однако, теряя равновесие, старший из них успел выстрелить Чахракия в спину. Второй выстрел он сделал в Бабаяна, который попытался вырвать обрез у него из рук. Но бортмеханику повезло — пуля ушла в приборную доску, лишь пороховое пламя обожгло ему живот. Последовал новый вираж, и новый выстрел — снова в спину Чахракия. Падкая, тот грудью кладет штурвал к приборной доске: самолет резко идет вниз, к морю. Сулико Шавидзе что есть силы тянет штурвал к себе: иначе гибель самолета неминуема. Штурман Фадеев пытается встать с кресла, но его останавливают выстрелы: одна пуля пробивает легкое, две другие касаются руки и плеча. Бразинскас-старший кричит:

— Перестаньте! Мы пристрелим вас всех. Веди к границе! Держать берег моря слева! Курс на юг! В облака не входить!

Но даже после этого Чахракия сделал еще одну попытку схитрить: он направил самолет в сторону военного аэродрома в Кобулети. Но Бразинскас-старший разгадал и этот маневр. Поднеся обрез к виску пилота, он скомандовал:

— Веди к границе, или умрешь сам и потянешь за собой всех остальных.

Понимая, что бандит не блефует, Чахракия вынужден был направить машину к Трабзону. Уже в зоне Трабзона он обратился к старшему из бандитов: "Горючее на исходе. Я должен дать сигнал бедствия". Только так ему наконец удалось выйти в эфир, донести до Родины весть о том, что происходит на борту.

Когда сигнал SOS был принят на земле, первым желанием грузинских властей было немедленно отбить самолет у угонщиков, а их самих схватить. В штабе Закавказского военного округа уже прорабатывался план направить на турецкий аэродром военный "Ан-12" со взводом десантников для этой цели. Однако Кремль отказался от этого плана, посчитав его авантюрным. Там уповали на благоразумие турецких властей, которые обязаны были выдать преступников России. Но ситуация сложилась несколько иначе.

В пятницу, 16 октября, Советское правительство обратилось к правительству Турции с просьбой вернуть самолет и находящихся на его борту людей на родину. Однако турки удовлетворили только вторую часть просьбы — вернули людей (в госпитале Трабзона остался только получивший серьезные ранения штурман самолета Валерий Фадеев, которому была сделана операция, и оба террориста, которые попросили предоставить им политическое убежище), оставив "Ан-21" у себя. Это возмутило Брежнева, который в тот же день вызвал к себе министра обороны Гречко и напрямую спросил его: можно ли каким-то образом вернуть самолет силовым методом. "Почему же нельзя? — удивился Гречко. — У меня в ГРУ есть такие парни, которые даже с Луны его достанут". — "Тогда действуй, Андрей!" — приказал министру Брежнев.

Уже на следующий день в ГРУ была сформирована спецгруппа из лучших офицеров-спецназовцев. Ночью того же дня они добрались до советско-турецкой границы, где наши пограничники открыли им коридор и пропустили к туркам. Действуя грамотно и умело, наши спецназовцы незаметно прошли турецкие кордоны и углубились на чужую территорию. За четыре дня им предстояло преодолеть 180 километров до аэропорта Сено, где стоял угнанный самолет.