Федор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

25 июля, в 19.55 по московскому времени, по 1-й программе ЦТ состоялась премьера документального фильма «Тихие американцы», созданного при активном участии КГБ. О том, какие передряги предшествовали этой премьере, вспоминает один из непосредственных участников событий — бывший сотрудник КГБ Олег Калугин:

«В 1978 году Центральная киностудия документальных фильмов с участием внешней контрразведки создала фильм «Тихие американцы», показывавший ЦРУ в самом неблагоприятном свете. До выхода на экран — презентация фильма руководству КГБ была поручена мне. В малом просмотровом зале на Лубянке собрались зампреды, начальники главков. После демонстрации посыпались упреки и замечания: почему президент Картер показан как простой симпатичный человек? Почему директор ЦРУ Тернер выглядит эдаким добряком и скромником? Зачем показывать на экране, как в телефонную трубку закладывается «жучок» для подслушивания? Наши граждане начнут развинчивать все телефонные аппараты. Почему ЦРУ преподносится как богатая организация, щедро оплачивающая своих агентов? Это может вызвать у граждан ненужный соблазн. Общий вывод: фильм нуждается в серьезной доработке. Его пропагандистский накал слаб, хотя текст Генриха Боровика вполне пригоден.

Слушая своих старших коллег, я приходил в тихий ужас. Эти люди в лучшем случае не понимали особенностей документального жанра. О другом думать не хотелось, спорить тоже. Понуро я выходил из зала. Неужели вся работа насмарку? Неожиданно при выходе я столкнулся с помощником Андропова Игорем Синицыным. Он отозвал меня в сторону и негромко сказал: «Председатель видел этот фильм, и он ему понравился. Пускайте на экран». И мы пустили…»

В Саратове продолжаются поиски преступников, которые в марте этого года ограбили инкассаторов. Милиция проверила более сотни подозрительных лиц, опросила десятки свидетелей, однако так и не сумела приблизиться к разгадке преступления. Личности преступников как были неизвестны с первого дня, так и продолжали таковыми оставаться через четыре месяца после совершения нападения. Поэтому бандиты торжествовали победу. В течение всего этого времени они вели себя тише воды, ниже травы, а потом, видя, что все потуги сыщиков выйти на их след закончились провалом, осмелели. В июле они решили наконец-то расслабиться и гульнуть по полной программе — отправиться в Прибалтику. Благо денег было в избытке: из 96 451 рубля, похищенных у инкассаторов, бандиты взяли себе 60 тысяч (по 20 тысяч досталось непосредственным исполнителям ограбления Долотову и Бирюкову, а Рамьянову и Ишимову — по 10 тысяч).

Погреть свои косточки на прибалтийском курорте отправились только трое — Ишимов, Долотов и Бирюков, а Рамьянову было в этом отказано: ему приказали стеречь оставшиеся 36 тысяч рублей, спрятанные в подвале дома по улице Тухачевского, где жила его тетка. Знай бандиты, чем это обернется, сто раз бы подумали, прежде чем решились на это. Дело в том, что пока они предавались курортным забавам, их сообщник решил присвоить себе все деньги и спрятал их у себя на даче. А когда его дружки, счастливые и загоревшие, вернулись назад и не обнаружили денег в обычном месте, он, не моргнув глазом, заявил: «Ничего не знаю, ничего не ведаю». Наивный малый! Ведь кроме него, никому более о тайнике известно не было, и свалить случившееся на какого-то постороннего дядю было верхом безрассудства. Короче, дружки не стали долго выяснять подоплеку случившегося, а просто стукнули Рамьянова резиновым молотком по голове и вывезли на машине в укромное место — в лес у Красной Глинки. Там парню накинули на шею брючный ремень и заявили: скажешь, где деньги, — оставим в живых, а нет… Зная своих дружков, Рамьянов сразу понял, что они не шутят. И во всем сознался. После чего стал буквально умолять оставить его в живых. Друзья пошушукались между собой и решили не пачкать руки кровью. Но отнюдь не из жалости: не хотели давать милиции лишний повод сесть им на «хвост». Но Рамьянову все равно отплатили: через день сожгли его дачу. Хотя тот не шибко по этому поводу расстроился — дача-то была им застрахована на кругленькую сумму.

А в Париже продолжается роман Мариса Лиепы и Нины Семизоровой. 27 июля Лиепе исполнилось 42 года. О том, как они отмечали эту дату, рассказывает сама Н. Семизорова:

«Марис не устраивал из дня рождения большого праздника, но мне почему-то очень захотелось сделать ему подарок. И на проходившей в эти дни выставке «Париж — Москва» на оставшиеся от мизерных суточных 700 франков я купила ему каталог. Он был безумно тяжелый, тем не менее Марис очень растрогался. В этот день мы вдвоем пили его любимое французское вино — розовое с пузырьками…»