Барбара Такман - Загадка XIV века

Доктринальные расхождения достигли своего апогея, группировки откалывались, кандидат, претендовавший на высшую церковную должность — не кто иной, как граф Савойский — смог заплатить за свое продвижение и был избран под именем Феликса V. Одна сторона требовала реформ и ограничения папской власти, другая возражала, в результате государства и правители снова разделились. В конце концов реформаторы потерпели поражение, Феликс V ушел в отставку, а собор Базеля в 1440 году был распущен. Папство, снова итальянское, признало на бумаге верховенство собора, однако на деле именно оно обладало высшей властью. Свой успех оно отпраздновало в юбилейном 1450 году. Тем не менее папство было уже не тем, чем до схизмы и до соборов. В первом из кризисов его престиж упал, а во втором кризисе папство утратило влияние и контроль над национальными церквями. В 1438 году французский синод провел независимые реформы. «Галликанские свободы» ограничили папские налоги на французское священство. Движения и идеи, спровоцированные предыдущей церковной борьбой, неуклонно стремились к протестантизму.

Гуситские войны зарегистрировали изменения в другой сфере — началось движение, вызванное чешским национализмом и желанием отомстить за смерть Гуса. Членами этого движения были по большей части буржуа и крестьяне (некоторую поддержку им оказывали чешские аристократы), и в своей борьбе они применили новую военную тактику. У них появились боевые обозы, состоявшие из нескольких повозок, сцепленных друг с другом цепями. Повозки собирали в виде квадрата или круга и пускали с горы на наступающих всадников противника. Чешские отряды вооружались пиками, ручными самострелами и цепами, в случае удачной обороны они переходили в наступление: сняв цепи между повозками, набрасывались на врага. В 1420 году они одержали победу над армией Сигизмунда — тогда, с целью восстановления порядка, император устроил «крестовый поход» против Венгрии, Баварии и Пруссии. Чехи стреляли из пушек, поставленных внутри боевого обоза, главным своим оружием они впервые сделали самодельные ружья. К концу первого десятилетия гуситских войн уже треть армии пользовалась такими ружьями.

Будучи людьми из плоти и крови, они тревожились из-за идеологического конфликта умеренных и радикалов, поскольку этот конфликт разрушал их движение. На соборе в Базеле они тем не менее настроены были решительно и впервые принудили церковь заключить мирный договор с еретиками. Как и у швейцарцев, их армия в большинстве своем состояла из людей низкого происхождения, и они научились эффективно сражаться, потому что не гнались за славой и не были привязаны к лошадям, в отличие от рыцарей.

На протяжении 1420-1430-х годов Генрих Мореплаватель, португальский инфант и внук Иоанна Гентского, совершал ежегодные путешествия в Атлантику, исследовал Азорские острова, Мадейру и Канары, путешествовал вокруг западного побережья Африки, пока в 1433 году не обогнул большой западный мыс в поисках золота и слоновой кости. Даже если первоначальным мотивом Генриха было прославление ордена Христа, магистром которого он являлся, его побуждения и деятельность можно назвать современными. Вместе с гуманистами и учеными он оказался на мосту, соединявшем средневековье с новыми временами.

Перемены наступали исподволь, едва замечались на фоне общего упадка. К 1440 году численность населения Европы опустилась до самой низкой точки и в следующие тридцать лет так и не выросла. В Руане до эпидемии чумы проживали пятнадцать тысяч человек, а в середине XV столетия осталось только шесть тысяч жителей. Собор Шлезвига сравнил доходы, которые он получал в 1352 году, с доходами 1457 года и обнаружил, что в XV веке урожаи ячменя, ржи и пшеницы составили одну треть того, что получали в XIV столетии. Во многих местах исчезли начальные школы, да так и не вернулись до новых времен. Имеются письменные свидетельства 1439 года о том, что на улицах Парижа растет трава, а волки нападают на людей на малонаселенных окраинах. В том же году архиепископ Бордо пожаловался, что из-за «живодеров» [ ecorcheurs ] студенты не могут получать в университетах знания, ибо по пути в эти заведения многих похищают, держат в плену, отнимают книги и имущество и — увы: — убивают. За сто военных лет сумма пожертвований, субсидий, подушных и косвенных налогов стала воистину неисчислимой. Насильственный сбор средств укрепил представительные органы, а финансовое бремя способствовало обнищанию населения и классовому антагонизму.