Барбара Такман - Загадка XIV века

После кампании против Гельдерна сатира Дешана стала еще более ядовитой. Поэт лично принимал участие в походе и заболел, как и другие, желудочным расстройством. Военные не дружат с корреспондентами, страдающими от дизентерии. В многочисленных балладах Дешан нелестно сравнивал рыцарей с воинами прошлого. Те во время обучения и в долгих походах обрели твердость, выучились боевому искусству, единоборству со щитом и мечом, швырянию камней, умению покорять крепости. Ныне молодые люди увиливают от тренировок и называют тех, кто хочет научить их, трусами. Молодежь проводит свою юность на пирушках, швыряет деньги на ветер, делает долги; они «чистят себя до блеска, точно слоновую кость… каждый, словно паладин». Они спят на белоснежных простынях, просыпаются поздно, а проснувшись, тотчас требуют вина; они едят куропаток и жирных каплунов, заботятся о прическах — укладывают волосок к волоску; понятия не имеют о том, как следует вести дела в поместье; ни о чем не волнуются, знают лишь, как тратить деньги. Они высокомерны, в Бога не верят, ослаблены от обжорства и распутства, не годятся для службы в армии, и «тяжелее их нет никого в мире».

Дешан обличал их мягкость и лень и осуждал за безрассудство и несправедливость. В «Лэ о храбрости» ( Lay de Vaillance ) он писал, что рыцари нарушают порядок, не стоят на ночной страже, не ходят в разведку, не соглашаются ехать в авангарде, не защищают фуражиров и позволяют захватывать повозки с провизией. «Когда хлеб задерживают на день или с утра идет дождь, они кричат: „Армия умрет с голода!“, а когда провизия портится оттого, что лежит на земле, они желают повернуть назад». Рыцари начинают походы зимой, совершают опрометчивые нападения, не спрашивают совета у старших, пока им не грозит опасность, громко жалуются при малейших трудностях и быстро сдаются. «Столь безрассудные армии можно только презирать».

Дешан ворчал, но при этом не выступал за фундаментальные перемены и вливание свежей крови в ряды рыцарей. Он симпатизировал буржуа, осуждал несправедливость по отношению к крестьянину, писал баллады, восхваляющие сельских Робина и Марго за их любовь к Франции, но обвинял крестьян, пытающихся стать оруженосцами и бросающих работу на земле. «Таких негодяев следует проучить, пусть знают свое место».

Филипп Мезьер в «Видении старого паломника» осуждал продажность общества. Это аллегорическое произведение, как и поэма «Видение о Петре Пахаре», рассказывает о бедах своего времени; автор мечтал об «изменении всего мира, всего христианства и особенно Французского королевства». Пилигрим Страстное Желание и его сестра Добрая Надежда путешествуют по миру с целью проверить, готово ли человечество к возвращению Королевы Правды и ее свиты — Мира, Милосердия и Справедливости, давно исчезнувших со света. Мезьер не на шутку обеспокоен, он глубоко переживает несправедливость мира и высказывает мрачные прогнозы.

Словно в ответ на это, сразу после кампании против Гельдерна 1388 года двадцатилетний Карл VI отправил в отставку дядюшек и объявил о своей полной самостоятельности. Об этом намерении на собрании совета сообщил кардинал Лана. Спустя несколько дней кардинал заболел и умер, пав жертвой ненависти королевских дядюшек, все были уверены, что это они его отравили.

Позже Клиссон хвастался английскому послу, что именно он сделал Карла VI королем, подлинным хозяином страны, и вырвал правительство из рук его дядьев. Однако не только Клиссон с его личной враждой, но и де Куси, и другие члены совета очень хотели скинуть с себя и с короны бремя непопулярности королевских дядьев. А самым заинтересованным человеком был младший брат короля, умный, энергичный Людовик, герцог Турский, вскоре сделавшийся известным под именем герцога Орлеанского.

В 1389 году Людовик Орлеанский заменил в королевском совете герцога Бургундского и до конца своей короткой насыщенной жизни играл главную роль в делах Франции, в чем ему особенно содействовал де Куси. Красивый искатель удовольствий и «преданный слуга Венеры», любивший компанию «танцовщиков, льстецов и прожигателей жизни», он был тем не менее очень религиозен и часто удалялся на два-три дня в целестинский монастырь, основанный его отцом в 1363 году (монастырь размещался на нынешней парижской набережной Селестен). Филипп Мезьер, наставник принцев, также с почтением относился к ордену покаяния, проповедовавшему правила воздержания, умерщвление плоти и сосредоточенность на вечности. Людовик находился под сильным влиянием Мезьера и называл его своим душеприказчиком. От Мезьера он узнал больше, чем его брат; говорили, что герцог был единственным членом королевской семьи, способным понимать дипломатическую латынь. Несмотря на то, что его можно было назвать ученым, Людовик азартно играл в шахматы, в теннис, не гнушался игрой в кости и карты. Компанию ему мог составить дворецкий, виночерпий, гравер, а во время игры в теннис он проигрывал своим приятелям-аристократам до двух тысяч золотых франков.