Юлия Левтонова - История Филиппин [Краткий очерк]

К. Маркс. Революционная Испания. — К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 10, с. 431.

Первоначально испанцы, появившиеся на Филиппинском архипелаге с экспедицией Легаспи, называли «моро» жителей Лусона, куда уже проник ислам. Позже испанцы отказались от этого названия в применении к ним, объясняя это тем, что местные народы в большинстве были не мусульманами, а язычниками. Жителей Лусона и Висайев, принявших христианство, они стали называть «индио», т. е. индейцами (так же, как коренное население Латинской Америки), вкладывая в это название уничижительный оттенок, а наименование «моро» употребляли только в отношении народов мусульманского Юга Филиппин.

Отмена рабства носила в общем формальный характер. Существование домашних рабов и закабаление за долги продолжались в последующие периоды испанского господства на Филиппинах.

В начале XVII в. (1606) на островах появились представители еще одного ордена — реколетов («босоногие августинцы»).

К концу XVII в. на Филиппинах, исключая район Манилы, насчитывалось лишь около 20 населенных пунктов с числом жителей более 2 тыс.

От налоговой повинности освобождались только бывшие дато и махарлика.

Название «Париан» произошло от китайского и означает «рыночная, или базарная, площадь».

Уход испанцев из Замбоанги был связан с угрозой нападения на Манилу китайских пиратов с Тайваня, во главе которых стоял Ко-синг (Кохinga), располагавший крупным флотом. Генерал-губернатор Филиппин решил сконцентрировать военные силы для обороны столицы. Несмотря на сопротивление иезуитов, испанский гарнизон был отправлен из Замбоанги на север. Жители-христиане ушли вслед за солдатами. Замбоанга превратилась в небольшое поселение самалов, подвластных султану Магинданао.

Впервые восточный путь на Филиппины был «открыт» в 60-е годы XVIII в. По указу Карла III (1765) было дано разрешение на ежегодную отправку восточным путем (т. е. вокруг Африки) одного корабля из Кадиса в Манилу с грузами товаров из метрополии.

Издольная аренда оставалась преобладающей формой эксплуатации в рисоводческих орденских хозяйствах. Одновременно в наиболее крупных поместьях орденов с начала XIX в. стала развиваться система краткосрочной фиксированной аренды — инкилинато. При системе инкилинато орденские организации и монастыри сдавали землю большими участками в аренду зажиточным крестьянам или представителям принсипалии, владевшим всеми необходимыми средствами производства, которые, в свою очередь, прибегали к труду арендаторов-издольщиков для обработки земельных площадей.

В Холо был поднят испанский флаг, размещен военный гарнизон, открыта испанская торговая контора. Испанцы получили право свободного въезда и поселения в султанате. Султан лишился права заключать соглашения с другими иностранными державами и вести с ними прямую торговлю.

Первый и последний раз представитель от коренного филиппинского населения был избран делегатом в испанские кортесы 1834–1837 гг. (адвокат Хуан Франсиско Лекарос). Принятая на одной из сессий новая испанская Конституция 1837 г. объявила Филиппины коронной колонией, управляемой «а основе особых законов, и отменила их представительство в кортесах.

Налоговые карточки, которые обязаны были иметь при себе все жители колонии с 16-летнего возраста.

Первоначально предполагалось начать восстание позднее, но раскрытие заговора испанцами заставило руководителей Катипунана выступить до срока, хотя подготовка к восстанию еще не была завершена.

Рисаль, находясь в ссылке в Дапитане (с июля 1892 г.), отошел от национально-освободительного движения. Он оставался противником идеи революционного свержения колониальной власти, и, когда (за месяц до начала вооруженного восстания, в июле 1896 г.) в Дапитан приехал Пио Валенсуэла, один из руководителей Катипунана, с предложением принять участие в революционном выступлении, Рисаль отказался, подтвердив свое отрицательное отношение к насильственным методам борьбы. Вскоре Рисаль уехал добровольно в качестве врача испанской армии на Кубу, охваченную, как и Филиппины, освободительной борьбой. Тем не менее испанские власти сразу же после начала революции на Филиппинах обвинили Рисаля в инспирировании заговора и мятежа. Он был снят с парохода, возвращен в Манилу и заточен в форт Сантьяго, где оставался вплоть до казни.