Гельмут Улиг - Будда

В этой таинственной стране, над которой много ломали голову и о которой много писали, хотя нет свидетелей ее существования, якобы и возникла тантра Калачакры. На этом настаивает также и далай-лама, который в этой истории возникновения калачакры видит одновременно доказательство существования Шамбхалы.

Мы не будем участвовать в спекуляциях о Шамбхале, которые длятся уже несколько веков, и не будем выяснять, находилась ли она в бассейне реки Тарим к северу от Тибета или в закрытой долине к востоку от Гималаев и находится ли еще и сейчас.

Для нас Шамбхала является тантрической проблемой, не вопросом о реальном фоне, а вопросом-ответом, который может объяснить нам, какую маленькую роль в тибетском буддизме, а точнее в буддизме вообще, играют стоящая на переднем плане реальность или реализация, которые при правильном применении учения и без того не имеют никакого значения.

Шамбхала является царством калачакры. Обе неразделимо связаны духом размышляющего поиска и глубокой медитации.

Кажется, что путь в центр мандалы калачакры, каким его указывает далай-лама в своих инициациях за мир во всем мире, является одновременно путем в Шамбхалу: миротворческий путь в возможное, дарящее счастье царство нашего успокоенного сознания.

Но Шамбхала по ту сторону реальной связи с современностью, которую устанавливает далай-лама своими инициациями калачакры, представляет еще и другой аспект. Это аспект древних, связанных с Шамбхалой и ее легендарными правителями пророчеств, которые, как и пророчество Падмасамбхавы, касаются нашего времени.

Их мы находим в комментариях калачакры, которые подвергают острой критике внебуддийский мир, прежде всего ислам. Они направляют эту критику против бездуховного, варварского мира материализма, который эти комментаторы и их современные ламаистские интерпретаторы находят, однако, не только у мусульман, но и в иудаизме, и в христианстве.

Так, один из высших лам нашего времени говорит: «Есть много видов варваров. Всем им не хватает духовных ценностей. Они — материалисты, и им неважно, что они убьют миллионы людей, если только этим они добудут славу и власть себе или своей стране, или своему учению.»

Ринпоче однозначно обращается против господствующих тенденций нашего времени, а также против неспособности сегодняшних религиозных руководящих сил установить мир и неспособности даже хотеть этого.

Единственная противостоящая сила для тибетских буддистов находится в Шамбхале и в ее таинственных царях, двадцать первый из которых — Анируддха, — согласно пророчеству калачакры, вступил на трон в 1927 году и будет править до 2027 года.

После еще двух преемников в году на трон Шамбхалы взойдет Рудра-Чакрин — «Неистовый с колесом» и победит мир материализма.

Последняя битва против развращенного человечества и его коррумпированных правителей, по предсказанию, должна произойти на Ближнем Востоке, возможно, в регионе Ирана.

Ей, согласно пророчеству, предшествуют природные катастрофы, голод, эпидемии, войны и гражданские войны, с которыми не смогут справиться все политические, научные и экономические усилия корыстного, стремящегося только к прибыли и успеху человечества. Богатство и нищета как противоречия страшного мира, говорится там, никого больше не сделают счастливыми: одни погибнут в нищете, другие в изобилии. И материалистическая «интеллигенция дела» не сможет предотвратить крушение. Когда «правители варваров» будут мнить себя на вершине их власти, их уничтожит Рудра-Чакрин. И начнется золотой век.

В этих безбрежных, живописных, фантастических комментариях символически выражается конфликт между духовным миром буддизма и заблуждениями человечества, верящего в реальную действительность и соответствующим образом действующего.

Здесь отчетливо видна разница между восточным и западным мышлением. Это — противоречие между верящими в прогресс сторонниками современной науки и техники и убежденными в учении Будды противниками, как они считают, иллюзорной действительности, которая, по их мнению, есть не что иное, как обман.

В пророчестве Шамбхалы интересно то, что имя последнего царя сказочного царства — Рудра-Чакрин — состоит из имени ведического бога Рудры, древнеиндийского бога бури, и слова «чакра» — колеса, которое мы знаем по «колесу учения». Из этого видно, что до позднего времени образования буддийских форм учения и толкования существовала связь между древнеиндийским языком и дхармой Будды, которая, возможно, значительно способствовала сохранению буддийского учения и его сильному воздействию до наших дней.