С. Иванов: Асы Люфтваффе Пилоты люфтваффе Bf 109 на Восточном Фронте

12. Bf 109E-7 «желтая 1» стаффель- капитана 9./JG-27 оберлейтенанта графа Эрбо фон Кагеника, Сольцы, август 1941 г.

27-я истребительная эскадра недолго оставалась на Восточном фронте, однако за короткий срок летчики JG- 27сумели в период начальной фазы операции «Барбаросса» добиться внушительных результатов. Эрбо фон Кагеник с июня по октябрь 1941 г. сбил 48 самолетов, на счету Кагеника уже было 18 одержанных на Западе побед. На рисунке — на самолете летчика нанесены пока отметки о 18 «западных» и 27 «восточных» победах. Обратите внимание на место нанесения бортового номера самолета; в 1II./JG-27 существовала уникальная для люфтваффе практика рисовать бортовые номера на капотах двигателей мессер- шмиттов.

Осколочная бомба SD-2 в снаряженном состоянии. Тротиловый эквивалент бомбы составлял всего 212 г, но они давит большое количество осколков.

Майор Вольфганг Шеллман, командир JG-27. Шеллман выпрыгнул 22 июня из горящего мессершмитта на парашюте над советской территорией и, скорее всего, был расстрелян органами НКВД.

Самолеты 51-й эскадры на захваченном советском аэродроме. Слева под кронами деревьев стоят поврежденные истребители И-153.

Большие различия в результативности ягдшевадеров объясняются тем, что некоторые эскадры выполняли задачи по штурмовке аэродромов. Хотя люфтваффе имело примерно 35 Kampf- и Stukagruppen. этих сил. по мнению командования, было недостаточно для разгрома приграничных аэродромов ВВС РККА, поэтому к ударным действиям привлекли истребительные эскадры.

Наиболее широко в ходе бомбежек аэродромов применялись оско- лочные бомбы-»бабочки» SD-2 Splitterbomb; бомбы массой 2 кг взрывались над самой землей. Они предназначались для поражения живой силы, но сброшенные залпом представляли собой прекрасное средство для выведения из строя стоявших вне укрытий самолетов. Каждый Bf. 109 мог нести 96 бомб SD-2.

Удары вооруженных осколочными бомбами истребителей имели большой эффект, но такие вылеты не пользовались у ягдфлигеров популярностью.

Во-первых, бомбы подвешивались на четыре внешних балочных держателя, из-за чего маневренность и летные характеристики Bf. 109 заметно снижались. Во-вторых, для большего эффекта бомбы требовалось сбрасывать с высоты порядка 40 м. подставляя самолет под огонь малокалиберного стрелкового оружия.

Однако, наибольшие опасения летчикам внушала высокая вероятность «залипания» бомб на держателях. На высокой скорости воздушный поток прижимал бомбы (особенно восемь бомб, подвешенных на двух первых держателях) к узлам подвески так. что их было невозможно сбросить. Не сброшенные бомбы имели тенденцию отделяться от самолета в самый не подходящий момент — на посадке. Известны случаи повреждения мессершмитов в результате несанкционированного сброса собственных бомб при заходе на посадку. Иногда бывало, что бомбы отделялись от держателей тогда, когда самолет уже заруливал на стоянку.

Стандартной процедурой стал проход Bf. 109 на малой высоте и небольшой скорости над собственным аэродромом перед заходом на посадку. Наблюдатели с земли должны были убедиться в отсутствии бомб на внешней подвеске и только после этого давали по радио разрешение на посадку.

Неизвестно сколько советских самолетов вывели 22 июня из строя вооруженные осколочными бомбами истребители Bf. 109. К концу дня советская авиация потеряла в воздухе 322 самолета и примерно 1500 — на земле.

Успех был совершенно неожиданным — Геринг отказался верить донесениям своих командиров. Данные летчиков подтвердились только после того, как сухопутные войска захватили все 31 русских аэродрома, которые являлись объектами ударов люфтваффе 22 июня. Первые рапорты рейхсмаршалу соответствовали истине, более того — количество уничтоженных советских самолетов в них даже было занижено.

Даже не самые объективные в мире советские историографы Великой Отечественной войны признают огромные потери, понесенные советскими ВВС в первый день войны: