Кирилл Резников - Мифы и факты русской истории. От лихолетья Cмуты до империи Петра

Оставалось получить поддержку воеводы и высшего духовенства, но если духовенство было настроено против поляков, то первый воевода, Василий Звенигородский, получивший чин окольничего от Сигизмунда, «кривил» в сторону Боярской думы. Дальше сказалась часто недооцениваемая независимость российского посада XVI— XVII вв. Воевода Василий ничего не мог поделать, когда выборные от посадских, клир и лучшие из дворян «на воеводском дворе совет учиниша» после получения троицкой грамоты (речь, очевидно, идет о грамоте от 6 октября). В рукописи Ельнина названы: «Феодосии архимандрит Печерского монастыря, Савва Спасский протопоп, с братиею, да иные попы, да Биркин, да Юдин, и дворяне и дети боярские, и головы и старосты, от них же и Кузьмы Минин». Тогда, видимо, Кузьма и призвал к новому ополчению. В совете решили созвать назавтра народ в Спасо-Преображенский собор — главный в городе.

Наутро колокольный звон созвал горожан в соборную церковь. После службы протопоп Савва прочитал троицкую грамоту «перед святыми вратами» (алтарем) и сказал слова напутствия. Затем речь держал Минин. Согласно «Новому летописцу», он «возопи во все люди: "Будет нам похотеть помочи Московскому государству, ино нам не пожелети животов своих; да не токмо животов своих, ино не пожелеть и дворы свои продавать и жены и дети закладывать и бита челом, хто бы вступился за истинную православную веру и был бы у нас начальником"». Трудно представить, что Кузьма «возопи» в храме божием. Скорее он держал речь, стоя на паперти собора, как на картине А.Д. Кившенко «Воззвание Кузьмы Минина к нижегородцам», или на площади у Ивановского съезда, как на картине К.Е. Маковского «Воззвание Кузьмы к народу» (1896).

Если троицкая грамота была послана в Нижний 6 октября, то Минин выступил перед народом в середине — второй половине октября 1611 г. Нижегородцы составили приговор, где обязались жертвовать на ополчение по «пожиткам и по промыслам». Ответственным за сбор денег — «окладчиком», выбрали Минина: «И тот Козьма по некоему божию смотрению и по своему умышлению и почал в Новегороде казну збирати з гостей и с торговых людей, и со всяких тамошних житейских людей, хто чего стоен: с ыного рубль, с ыного пять и шесть, с ыного десять и дватцать, и пятьдесят, и сто, и двести, и триста, и пятьсот, и тысячю, и болыыи [114] Представление о ценах дает опись имущества П. Хмелевского (1614): дом на Арбате с пристройкой — 25 руб., конь для выезда — 17 руб., рабочий мерин — 5 руб., 100 бревен — 4 руб., две сабли — 15 алтын и 5 алтын (1 руб. -- 33 алтын), два блюда и тарелка оловянные —10 алтын, четверть (4 пуда) муки ржаной — 20 алтын, полтуши свиные — 2 гривны (0,2 руб.); туша баранья — 2 гривны. (Дело об измене ротмистра Хмелевского // Русский архив, 1853, № 10/11, стб. 721-761.) . И свою казну дал тут же всю». Сам Кузьма из имевшихся у него трехсот рублей отдал сто или двести рублей. Чтобы упорядочить сбор, посадский мир приговорил брать пятую деньгу с доходов и имуществ. Не все горожане охотно расставались с нажитым, но тут Кузьма проявлял характер: «иные же аще и не хотяще, скупости ради своея, но и с нужею [с понуждением] приносяще: Уже волю взем над ними по их приговору, с божисю помощью и страх на ленивых налагая».

Воеводой нового ополчения нижегородцы выбрали князя Дмитрия Пожарского. Князь поправлялся от ран в родовой вотчине Мугреево, в 120 поприщах (верстах) от Нижнего. К нему посылали «многажды». Ездил к князю и Минин «для уговору», и они о многом договорились. Наконец, к Пожарскому отправили целое посольство — архимандрита Феодосия и «изо всех чинов всяких лучших людей». Послы били челом князю принять на себя ополчение. Он согласился, но потребовал выбрать из посадских доброго человека, чтобы с ним у того великого дела быть и казну собирать. Послы сказали, что такого человека нет. Пожарский возразил, что «есть у вас Кузма Минин; той бывал человек служивой, тому то дело за обычей». Нижегородцы, вернувшись, били челом Кузьме. Минин сначала «для укрепления» отказывался, а потом потребовал приговор, чтобы всем во всем его слушаться и давать ратным деньги. Приговор был составлен и подписан, и Минин отправил его к князю Дмитрию «для того, чтоб того приговору назад у него не взяли».

Вопреки историческим романам и фильмам, трудовой народ, кроме защиты крепостей, в войнах не участвовал. Для правильной войны использовали служилых людей — конных дворян и детей боярских, стрельцов, пушкарей и служилых казаков, несших государеву службу. В Нижнем Новгороде к 1611 г. осталось мало дворян: многие разошлись или погибли. Выручили бездомные дворяне западных уездов — смоляне, вяземцы, дорогобужцы. Согнанные со своих земель приходом Сигизмунда, они обратились к «начальникам» первого ополчения, и те отвели смолянам дворцовые земли вблизи Арзамаса, а вяземцам и дорогобужцам в Ярополче (Владимирская область). Но арзамасские мужики не пожелали превращаться в крепостных, и их поддержали местные стрельцы. После нескольких стычек смоляне отступили. Не прижились и вяземцы с дорогобужцами. В этом положении для безземельных дворян манной небесной было предложение отправиться в Нижний Новгород, получать хороший оклад и служить правому делу.