Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

В княжение сына и преемника Михаила Александровича, великого тверского князя Ивана Михайловича, в Тверском княжестве, в условиях острой классовой борьбы, происходил процесс дальнейшей политической концентрации. Борьба Ивана Михайловича с удельными князьями Тверской земли (холмским и кашинским) закончилась подчинением последних его власти [2125] А. Е. Пресняков , Образование Великорусского государства, стр. 214–219; А. Н. Насонов , Монголы и Русь, стр. 141–142. .

Характерны новые приемы великокняжеской политики, к которым прибегал Иван Михайлович для того, чтобы принудить других князей Тверской земли признать свою власть. Во-первых, он заставил тверских великокняжеских бояр, связанных вассальными договорами с тверскими князьями — потомками Михаила Александровича разорвать эти договоры со всеми, кроме него самого. По словам летописи, князь Иван Михайлович захотел «свою братью обидети» и велел «бояром своим целование сложити к своей братьи…» Не могли изменить решения Ивана Михайловича ни ссылка его братьев на то, что его действия противоречат завещанию их отца великого тверского князя Михаила Александровича («не по грамоте отца нашего твои бояре к нам сложили целование…»), ни вмешательство в дело вдовы покойного князя Михаила. Иван Михайлович отвечал своим братьям: «бояре сложили к вам целование по моему слову». Собственно говоря, это означало не что иное, как признание Иваном Михайловичем Тверского княжества своей «вотчиной», подлежащей передаче по наследству его потомкам по прямой нисходящей линии (минуя родственников по линии боковой). Такой существенный в жизни Тверской земли акт, аналогичный завещательному распоряжению, сделанному в отношении великокняжеского стола Дмитрием Донским, вызвал протест других тверских князей. Неслучайно летописи говорят, что «оттоле нача великий князь вражду въздымати на свою матерь, и на свою братью… начя на них нелюбие держати». Нарушались правовые основы удельной системы.

Другое нарушение старинных политических порядков великий князь тверской допустил, отказавшись прибегнуть к суду тверского епископа по вопросам, связанным с разделом территории Тверской земли между местными князьями. Когда Иван Михайлович отнял некоторые владения у своего брата князя Василия и передал их своему племяннику Ивану Борисовичу, а от Василия приехал к великому князю епископ Арсений, «прося суда обчего», великий князь заявил: «суда ти о том не дам» [2126] ПСРЛ, т. XVIII, стр. 148–149; т. XI, стр. 183–184; т. XV, вып. 1, стр. 176–177. . Это была претензия местной великокняжеской власти на право совершать переделы владений между удельными князьями.

Как уже было указано, тверской великий князь Иван Михайлович сумел укрепить свою власть. И это несмотря на то, что наиболее сильного из удельных князей Тверской земли — Василия Михайловича кашинского поддерживал великий князь московский Василий I. Еще надолго сохранило Тверское княжество свою независимость от княжества Московского.

Нижегородские князья и после утраты политической самостоятельности не прекратили сопротивления московской великокняжеской власти. В борьбе за возвращение своей «отчины» они прибегали к содействию татар. Племянник нижегородского князя Бориса Константиновича Семен Дмитриевич сделал в 1394 г. попытку вернуть Нижегородское княжество с татарской помощью. Князь Семен подошел к Нижнему Новгороду с ратью, в составе которой была тысяча татар. Нижегородские «люди горожане» во главе с тремя воеводами «затворишася в городе», приготовившись к его защите. После первого сражения татары вынуждены были отступить, но затем снова приступили к Нижнему Новгороду. Три дня продолжалась перестрелка, а затем татары уговорили нижегородцев заключить с ними мир и пустить их в город, дав при этом обещание «крестьян не грабити, ни заимати». Обещание было нарушено, и, войдя 25 октября 1394 г. в город, татары начали грабить жителей: «…пограбиша всех крестьян от болших и до менших, и нагых пускаху, и град весь взяша, и до конца пограбиша, и всякого имения без числа поимаша». Князь Семен снял с себя ответственность за ограбление нижегородского населения, заявив: «не аз есмь створивый се, но татарове, в них же аз не волен, а с них не могу» [2127] ПСРЛ, т. IV, стр. 101–102; т. V, стр. 247. . Через две недели после взятия Нижнего Новгорода татары, получив известие, что против них готовится поход московской рати, бежали вместе с Семеном Дмитриевичем из города.