Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Декабрист Н. М. Муравьев в своей записке «Мысли об «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина» (1818) дает некоторые оценки и тому периоду в истории Руси, когда она находилась под татаро-монгольским игом и когда шел процесс политического объединения русских земель.

Н. М. Муравьев подвергает критике реакционный тезис Н. М. Карамзина о том, что знание истории должно способствовать примирению «с несовершенством видимого порядка вещей, как обыкновенным явлением во всех веках…». Объективно этот тезис означал, что не следует стремиться к изменению существующего социального и политического строя, как бы он ни был плох. Н. М. Муравьев со своей стороны высказывает прямо противоположную мысль: не примирение с политической и социальной несправедливостью, а борьба с ней — вот стимул движения вперед. «Конечно, несовершенство есть неразлучный товарищ всего земного», но это не значит, что история должна «погружать нас в нравственный сон квиетизма», — пишет Н. М. Муравьев. «Не мир, но брань вечная должна существовать между злом и благом». И далее, подтверждая свои высказывания историческими примерами, Н. М. Муравьев указывает, что нельзя примириться «с несовершенствами времен порабощенной России, когда целый народ мог привыкнуть к губительной мысли « необходимости »» (имеется в виду время татаро-монгольского владычества над Русью). «Еще унизительнее, — продолжает Н. М. Муравьев, — для нравственности народной эпоха возрождения нашего, рабская хитрость Иоанна Калиты; далее холодная жестокость Иоанна III, лицемерие Василия и ужасы Иоанна IV» [52] «Записки Никиты Муравьева. Мысли об «Истории государства Российского» Н. А. Карамзина» («Литературное наследство», т. 59, М., 1954, стр. 585). . У Н. М. Муравьева морально-психологические сентенции часто преобладают над социальным и политическим анализом исторических явлений. Но эти сентенции служат обоснованию передовой, хотя выраженной в идеалистической форме, идеи о борьбе свободы и деспотизма как критерия для оценки ведущих линий истории.

Интересный отзыв о шестом томе «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, где описывается княжение Ивана III, имеется в дневниковой записи Н. И. Тургенева. Основная мысль этой записи сводится к тому, что хотя политика Ивана III, направленная к государственной централизации, и содействовала укреплению Руси и завоеванию ею авторитета на международной арене, но достигалось это ценою установления в стране страшного деспотизма и угнетения народа. «Конечно, приятно, — пишет Н. И. Тургенев, — в особенности с начала, видеть успехи единовластия. Но не знаю, вместе с сим Россия приемлет какой-то вид мрачный, покрывается трауром: она восстает из своего уничижения, но встает заклейменная знаками рабства и деспотизма, доказывающими, чего она лишилась и что приобрела» [53] «Дневники и письма Н. И. Тургенева за 1816–1824 годы», т. III («Архив братьев Тургеневых», вып. 5, Пг., 1921, стр. 123). . Н. И. Тургенев считает, что в период политической раздробленности Руси было больше условий для развития общества, чем после образования единого государства. Характеризуя самодержавную Россию, Н. И. Тургенев пишет: «как Мемнон, стоит она неподвижная и льдяная, нечувствительная к частной судьбе детей своих, ее столь любящих, так ей преданных» [54] «Дневники и письма Н. И. Тургенева», т. III, стр. 123. .

Конечно, в этом высказывании больше гражданского пафоса и чувства, чем исторического анализа. Но при всем том ясно, что историческая оценка роли русского самодержавия представителями дворянско-революционной историографии (относившими его возникновение к моменту создания централизованного государства) коренным образом отличалась от той оценки, которую дал самодержавию с консервативно-охранительных позиций Н. М. Карамзин. Н. И. Тургенев отмечает, что Н. М. Карамзин, «побеждая размышлением систематическим порывы своей души благородной», стремится представить царствование Ивана Васильевича «выгодным и даже щастливым для России и скрыть и рабство подданных и укореняющийся деспотизм правительства» [55] Там же. . Позиции Н. М. Карамзина — «историографа», размышляющего над историей, — Н. И. Тургенев противопоставляет позицию, которую занимает он сам — человек, руководящийся при изучении исторического прошлого чувствами любви и ненависти, причем источником этих чувств является революционное восприятие исторических деятелей и событий. Именно так надо понимать слова Н. И. Тургенева: «Я вижу в царствовании Иоанна щастливую эпоху для независимости и внешнего величия России, благодетельную даже для России, по причине уничтожения уделов; с благоговением благодарю его как государя, но не люблю его как человека, не люблю как русскаго, так, как я люблю Мономаха» [56] Там же. .