Владимир Исаков - Мятеж против Ельцина

Положение спас Ардзинба двадцать первым ходом — криком отчаяния:

— Пожалуйста, давайте продвигаться вперед. Примите одну из формул, которая вас больше устраивает, и пойдем дальше. Я обращаюсь с большой просьбой. Любой вариант. Сколько их предлагали — ни один не подходит. Так не бывает, поймите…

И третий тур закончился ничем: любой вариант — значит никакого.

Кто начнет следующий? Опять новая, еще не делавшая ходов фигура, причем очень сильная. Назарбаев, двадцать второй ход:

— Мы прошлый раз обсудили проект. И повезли его на парламенты республик. Парламенты вынесли свои постановления. А сейчас мы друг другу выламываем руки. Как я могу изменить решение Верховного Совета? — Далее следует краткая речь о позиции Казахстана, о том, сколько они шли на компромиссы, о сохранении России, о формуле подписания Договора и вдруг крутой вираж. — В конце концов, если Россия и другие республики, где есть автономии, согласны, можно было бы принять предложение: «…Регулируются договорами или соглашениями и Конституцией СССР».

Горбачев мягко, чтобы не сглазить: — Это Ваш Союз. Как запишете…

Напрасные надежды. Назарбаев увлечен собственным рассуждением:

— Но одно государство входит в другое, и то, другое — в Союз. Тогда мы должны и в отношении Союза записать точно так же. Давайте логически доведем мысль до конца. Раз соглашениями, то давайте и с Союзом — соглашениями. И точка, больше ничего…

Все. Хотя Горбачеву и удалось успокоить страсти, но дело приходится начинать сначала.

Шестой тур открыл Каримов. Его двадцать шестой ход был поначалу неясен:

— Мы сейчас, Михаил Сергеевич, ищем компромисс. Но давайте тогда посмотрим на проблему с двух сторон.

Можно как угодно здесь записать, но давайте определимся. Есть республики, в которые входят, и есть республики входящие. То есть вбирающие и входящие республики, извините за выражение, чтобы опять никто не оскорбился. Эти два понятия существуют — куда уйдешь от реальности? Но давайте признаем тогда приоритет республики, что вбирает в себя другую… Я прошу товарища Рахимова не возбуждаться. Мы с товарищем Назарбаевым Вас особенно уважаем, имейте в виду. У нас с Вами дружеские отношения и не надо оскорбляться. Что такое Договор? Это делегирование полномочий Союзу. И Российская Федерация, заключая Договор, нисколько себя не ослабляет. То же самое и для бывших автономий. Поэтому настоятельно прошу Вас или остановиться на договорах и соглашениях или согласиться с предложением Лукьянова. Ладно, Михаил Сергеевич, я против себя пойду — давайте оставим договоры и соглашения плюс Конституция СССР!..

Два последних варианта устраивают Президента. Нет недостатка и в возгласах: «Правильно! Принимаем!» Назарбаев задумчиво повторяет вслед за Каримовым: «…соглашениями и Конституцией СССР». При желании можно расценить как выбор, сделанный из трех возможностей. В надежде сохранить наметившийся консенсус Горбачев объявляет перерыв на 10 минут…»

(Союз можно было сохранить. М., 1995, с. 172–184.)

«В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей Президента СССР на основании статьи 127 (7) Конституции СССР вступил в исполнение обязанностей Президента СССР с 19 августа 1991 года».

«В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127 (7) Конституции СССР полномочий Президента Союза ССР к Вице-Президенту СССР Янаеву Геннадию Ивановичу… заявляем:

1. В соответствии со статьей 127 (3) Конституции СССР и статьей 2 Закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения» и идя навстречу требованиям широких слоев населения о необходимости принятия самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечения законности и порядка, ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок до б месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991 года.

2. Установить, что на всей территории СССР безусловное верховенство имеют Конституция СССР и законы Союза ССР.

3. Для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения образовать Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в следующем составе: Бакланов О. Д. — первый заместитель Председателя Совета Обороны СССР, Крючков В. А. — председатель КГБ СССР, Павлов B. C. — Премьер-Министр СССР, Пуго Б. К. — министр внутренних дел СССР, Стародубцев В. А. — председатель Крестьянского союза СССР, Тизяков В. А. — председатель Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, Язов Д. Т. — министр обороны СССР, Янаев Г. И. — и.о. Президента СССР.