Томас Рид - Гудзонов залив (II книга дилогии)

Мальчики в глубоком молчании наслаждались окружающей природой. Франсуа, по обыкновению, первый заговорил:

- Послушай-ка, повар, что у нас будет завтра на обед?

Он обращался к Люсьену, который считался главным кухмистером.

- Жареное или вареное? - с многозначительной улыбкой спросил повар.

Франсуа расхохотался.

- Вареное! Хотел бы я видеть, что можно сварить в жестяной чашке. А как вкусно было бы полакомиться вареным мясом и тарелкой супа! Сухое жаркое уже чересчур надоело мне!

- Завтра на обед вы получите то и другое! - торжественно объявил Люсьен.

Франсуа снова недоверчиво засмеялся,

- Что ж, ты нам сваришь суп в своем сапоге?

- Нет, вот в этом.

И Люсьен показал товарищам сосуд, формой напоминающий ведро, который он сам смастерил накануне из бересты.

- Знаю, что оно выдерживает воду, но холодная вода несколько отличается от супа. Если тебе удастся сварить суп в этой посудине, я буду готов признать тебя колдуном. Знаю также, что разные ваши химические составы дают возможность проделывать любопытные вещи, но уж этот-то фокус тебе не удастся. Ведь дно сгорит прежде, чем вода хоть немного согреется. Какой уж тут суп!

- Ничего, Франк, подожди только. Ты, как и все люди, не веришь тому, чего не можешь понять. Налови мне только рыбы, а я берусь приготовить вам настоящий обед из пяти блюд - супа, рыбы, вареного, жареного мяса и десерта. Я убежден, что обед мне удастся.

- Ну, брат, тебе следовало бы быть поваром у Лукулла. Хорошо, я наужу тебе рыбы.

С этими словами Франсуа вынул из сумки лесу с крючком, насадил на него большого кузнечика, подошел к воде и закинул удочку. Поплавок скоро затанцевал и погрузился в воду. Франсуа потянул удочку и вытащил прелестную серебристую рыбку, очень распространенную в этих водах. Люсьен объявил, что она принадлежит к породе Hgodon. Он посоветовал насадить на крючок червяка и опустить приманку на самое дно - тогда при удаче можно было надеяться поймать осетра, рыбу гораздо больших размеров.

- Откуда ты знаешь, что здесь водятся осетры? - спросил Франсуа.

- Я уверен в этом, - ответил наш естествоиспытатель. - Осетры водятся по всему свету в северном умеренном поясе, как в соленой, так и в пресной воде. С удалением на юг они исчезают. Я убежден, что в этом озере их не одна разновидность. Опусти приманку на дно, где они обыкновенно держатся, так как, не имея зубов, они питаются мягкими веществами, находящимися на дне.

Франсуа послушался совета брата и через несколько минут вытащил на берег большую рыбу фута три длиной. Люсьен сразу признал в ней разновидность осетра, ни разу, однако, до сих пор ему не попадавшуюся. Это был Accipenser carbonarius, интересный экземпляр рыбы, живущей в этих водах. Он с виду не должен был быть вкусен, и потому Франсуа снова принялся за ловлю мелкой серебристой рыбки, которая, он знал, жареная очень вкусна.

- Я тоже должен внести мою долю в это пиршество, - сказал Базиль. Посмотрим, какая дичь водится на этом острове.

Он взял ружье и удалился в чащу деревьев.

- Я тоже не буду считать себя вправе пользоваться чужими трудами, если сам не внесу своей части, - сказал Норман и пошел с ружьем в противоположную сторону.

- Вот и отлично! - воскликнул Люсьен. - Очевидно, мяса на обед у нас будет достаточно. Мне остается лишь позаботиться об овощах.

Он взял котелок и пошел вдоль берега. Один Франсуа остался в лагере и продолжал удить рыбу. Мы же последуем за собирателем трав и поучимся у него практической ботанике.

Он скоро набрел на что-то торчащее из воды, напоминавшее осоку. Стебли этого растения достигали восьми футов в высоту и имели гладкие светло-зеленые листья шириной в дюйм, длиной дюймов в двенадцать. Макушка его представляла собой метелку, наполненную зернами, несколько похожими на овес. Это был знаменитый дикий рис, очень ценимый индейцами и некоторыми породами зерноядных птиц, в особенности рисовками. Зерна его еще не поспели, но колосья уже налились, и Люсьен решил, что они пригодятся ему. Он храбро вошел в воду и срезал нужное количество колосьев.

- Рисовый суп уже обеспечен, - рассуждал он. - Но я надеюсь еще на лучшее. - Он продолжал свой путь по берегу и вскоре достиг густой чащи деревьев, росшей на болотистой плодородной почве. Пройдя по ней с сотню ярдов, он остановился и начал внимательно рассматривать землю.

- Здесь он непременно должен расти, - проговорил он. - Почва как нельзя более подходящая. А, да вот и он!

И он наклонился над растением, листья которого имели совершенно засохший вид. Верхняя часть луковицы его виднелась из земли. Это была луковица дикого порея. Молодые листья его достигают длины шести дюймов и ширины трех дюймов, но увядают очень быстро, раньше даже, чем растение успеет зацвести, и найти тогда луковицу становится очень трудно.