Михаил Швецов - Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

Зализняк и его компаньон академик Янин, видимо, помимо учёбы в советской высшей школе и чиновничьих кабинетах прошли стажировку и у всем известного иностранного специалиста по выдаче желаемого за действительное, писавшего под именем Марка Твена [цит. по 96], заметившего однажды, что «лишь очень немногие события происходят в нужное время, а масса событий и вовсе не происходит. Поэтому задача сознательного историка состоит в том, чтобы втихомолку устранять эти недостатки».

Дружок, не бойся авторитета Зализняка и Янина. Он дутый. За ними идут только социальные роботы, свободные от собственного разумения. Да и сами-то академики — роботы на службе правительства, которому нужны люди не со своим мнением, а те, на кого можно свалить вину. Там всё решают деньги. Книжек они принципиально в руки не берут, у них при этом начинает болеть то голова, то зубы.

Тебе, конечно же, интересно, а что это за химера такая, правительство? Отвечаю: это неприкаянный Демон, постоянно создающий в стране управляемый хаос. Поэтому говорю: тебе не надо смотреть в ту сторону.

Суждение писателя Валерия Ганичева (из плеяды российского титана Виктора Астафьева) про адмирала Ушакова [147*] как нельзя, кстати, может быть отнесено и к академику А.Т. Фоменко: «Современники часто не замечают гения, таланта, пророка в своём окружении. Они не могут, а если вспомнить историю, то и не хотят зачастую выделять выдающиеся, превосходящие их способности ближнего. С раздражением говорят о таком выдающемся человеке, возводя его в лучшем случае в разряд чудаков и везучих людей.

Выдающейся личности не могут простить её величия, не могут признать её достижений. Ординарная натура не соглашается, что рядом человек необычный, особенный. Ну, и конечно, богатство, капитал, привилегия, неправедная власть не могут допустить, чтобы кто-то превосходил их своим истинным блеском, значением, смыслом. Во многие века, да и поныне, они пытаются поставить всё в услужение себе — попирая ум, честь, гордость, порядочность. Победы и достижения гениев и талантов, конечно, нужны неправедной власти и капиталу — они защищают, укрепляют, возвеличивают, да кроме того, по прошествии времени, многое из достигнутого можно выдать за результаты «разумного и мудрого» руководства властей предержащих. Те же победы, которые нельзя присвоить себе, следует преуменьшить, а то забыть их, пренебречь ими».

Тот, кто не подчиняется заведённым правилам и не позволяет им себя поработить, тот, кто озадачивает окружающих и раздражает их, тот, о ком нельзя просто промолчать, но кого приходится либо почитать, либо ненавидеть, — вот тот и ценен.

Дорогой! Лето кончилось, и не только потому, что скоро сентябрь, а на дворе с утра всего 8 °C, хоть и без дождя. Это было чудное лето! Тепло, даже едва ли не постоянная жара держались без перерыва три месяца. А ты за это время здорово повзрослел и от слогов перешёл к словам. Бормочешь, точнее, повторяешь все слова за взрослыми, старательно выправляешь свои языковые ошибки. Но со смысловыми понятиями у тебя пока больше сложности. Недавно ты спросил бабушку: «Зачем ты так сделала?» Ответ: «Захотела и сделала». Новый вопрос: «Почему ты захотела и сделала?»…На все новые явления, лица и предметы звучит твоё: «Это сиво?..»

Ты для нас сплошное умиление и гордость. Моя жена говорит, что у неё ещё не было таких детёнышей на воспитании, хоть и родила троих сыновей. Но ты стал и здорово хитрить. Когда во время твоих причуд тебя с вызовом вопрошаю, а не хочешь ли ты быть взрослым, ты весьма определённо говоришь: «Хочу быть маленьким!» На даче летом тебе стало очень нравиться кататься в коляске твоей младшей сестры. А ведь когда у тебя была собственная «колесница», ты, со слов родителей, всё норовил выпрыгивать из неё. Детство уходит быстро, и мне явственно кажется, что уже завтра ты будешь другой, чем сегодня, когда я приведу тебя к себе домой, то есть «к бабушке».

ВЕЛИЧИЕ ПЕРВЫХ ШАГОВ СТОЛЬ НЕСОМНЕННО, ЧТО ДАЖЕ ОШИБКИ, ЕСЛИ ОНИ СОВЕРШЕНЫ ВПЕРВЫЕ, ОСЛЕПЛЯЮТ НАС СВОЕЙ КРАСОТОЙ

Пора от умильной темы перейти к главной — ведь надо же когда-то закончить и нашу беседу, так как желание читать начинает пересиливать волю писать.

Мой родной Максим!

Ты уже понял, что некоторые «летописцы» сочиняют исторические сказки для тиранов и про тиранов. Это и Карамзин, и Соловьёв, и Радзинский. Одного из их учеников ныне приписали к ведомству всероссийского просвещения, и теперь последнее рискует вовсе прийти к своему закату. Другие пытаются сохранить подлинные вехи жизни народа. История Америки, которую нам открывают ФН, также стала жертвой тех самых узурпаторов власти в науке и обществе. Речь пойдёт о том, как наш Ермак завоевал ту самую Америку [50], славу которого приписали всем известному незнакомцу Кортесу. Как же он туда «попал», если продвигался от реки Чусовой в глубь Сибири с боями , где, якобы, и сложил голову, как нам поведали услужливые романовские баснописцы?