Михаил Швецов - Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

Ничто так не вредит весёлости, как богатство

Встречи с Еленой Александровной пробудили интерес к знатным людям Прикамья (нет, это не передовые рабочие с завода Ленина, как считалось при Советах). Да и сама-то она, на мой взгляд, в своих исследованиях держалась этого направления. Жизнь Края она рассматривала через призму человеческих судеб. А мы с тобой сейчас побеседуем о Перми и окрестностях. Разговор для меня будет трудным — мне гораздо проще писать о многострадальной, но слишком интересной, общерусской, чем местной истории. Во-первых, увлекательной для меня её сделали два человека — Фоменко и Носовский (ФН). Таких титанов здесь нет. Поэтому и научные дискуссии, и соответствующие книги, в основном, скучны, полны затаённого страха сказать такое, что не понравится власти. Да, и говорить что-либо публично или писать за госсчёт здесь всегда можно было лишь тем, кто не обещал брожения умов и возникновения неформального обмена мнений: мёртвые не должны вставать из могил! Поэтому бесконечные предюбилейные дискуссии на тему, какой датой считать время основания Перми (1723 или 1781 гг.), что хорошо и что плохо в краеведении, почему Чердынь Великая — лично мне всегда внушали представление о беспомощности местной исторической мысли. Даже поработав с ценным первоисточником, которого вечно не найти в областном центре (всё лучшее или опасное для доминирующей научной концепции узурпировала Москва), сии учёные побаиваются отходить от буквы текста, а далеко идущие выводы, как правило, предоставляют сделать будущим поколениям. Но букв бывает совсем недостаточно для понимания смысла текстов. Что, например, с того, что египтологи могут назвать имена многих фараонов, кого те любили, во что одевались или с кем воевали? Они всё равно не знают (или не хотят понять), чья это была культура, откуда пришла и почему исчезла, — потому что не уловили духа эпохи. Часто претендующие на глубокомыслие заключения пермяков страдают робостью или примитивом, усвоившим одну и ту же стандартную формулу: «В этом факте необходимо разобраться!» Порой, так и хотелось спросить: «Сколько времени для этого вам ещё потребуется?»

Ещё одна вечная местная тема, позволяющая «забить» время радиоэфира «материалом», а газетную бумагу — буквами: «Великая Пермь». Все участники этих обсуждений думают об одном — чтобы не проговориться, иначе в следующий раз не позовут. Поэтому мы с тобой будем учиться на работах ФН и других выдающихся учёных и писателей дореволюционного периода (при Советской власти таковые здесь куда-то безвременно исчезли). Кстати, наши местные светила считают, что ссылаться и упоминать ФН — это «дурной» тон. Поэтому-то, вероятно, их научные дискуссии похожи на диалог слепого с глухим, но которые непременно должны стать достоянием общественности. Снова обратимся к авторитету Гёте [52*], ведь история повторяется, и люди плохо учатся: «Об истинном надо говорить и говорить без устали, ибо вокруг нас снова и снова проповедуется ошибочное, и вдобавок не отдельными людьми, а массами. В газетах и в энциклопедиях, в школах и в университетах ошибочное всегда на поверхности, ему уютно и привольно оттого, что на его стороне большинство. Иной раз мы учимся одновременно истине и заблуждению, но нам рекомендуют придерживаться последнего».

А была ли на самом деле Великая Пермь и здесь ли её надо искать? Если ты не прочитал ещё мои ранние работы [7,8], то цитаты из книги ФН тебя удивят [35*].

«С. 35. ПЕРМЬ и ВЯТКА появились на карте романовской Российской Империи лишь в конце XVIII (восемнадцатого!) века. Причём, оба они возникли на своих нынешних местах в одном и том же году. А именно — в 1781 году, вскоре после победы над Пугачёвым. До этого никакой Перми и никакой Вятки в русском Заволжье, куда их поместили романовские историки, и в помине не было.

С. 37. Посмотрим теперь — на каком же всё-таки основании романовские историки заявили, будто земли по реке КАМЕ, населённые народностью КОМИ (названия КОМИ и КАМА — однокоренные) и есть та самая Великая Пермь русских летописей?

С. 38. Что общего нашли романовские чиновники между знаменитой летописной Великой Пермью XIV–XVI веков, о которой столько написано на страницах русских летописей, и селом Егошиха, ПОСТРОЕННОМ ЛИШЬ XVII веке? Зачем они переименовали его в Пермь, а ничего не подозревавших местных жителей коми назвали громкими именами ПЕРМЯКИ И ЗЫРЯНЕ? Куда бесследно исчезла знаменитая ПЕРМСКАЯ АЗБУКА, изобретённая Стефаном Пермским? Ведь до 1917 года у коми вообще не было письменности.