Николай Николаев - Русская Африка

Занимаясь исследованиями в бассейне Нила, Е. П. Ковалевский не мог, разумеется, обойти вниманием давно волновавшую умы географов проблему местонахождения истоков этой великой африканской реки. К тому времени было уже осознано, что главной (по протяженности) ветвью Нила является не Голубой Нил, истоки которого были открыты португальским миссионером-иезуитом Педру Паишем в начале XVII в. и затем вторично обнаружены шотландцем Джеймсом Брюсом, посетившим Эфиопию в 1768–1773 гг., а Белый Нил, который в конце 30-х — начале 40-х гг. XIX в. был прослежен египетскими правительственными экспедициями до 4 градусов 42 минут с.ш. Однако истоки Белого Нила оставались окутанными тайной. Участник египетских нильских экспедиций французский инженер Жозеф д'Арна склонялся к мысли о том, что Белый Нил начинается в горах на юге Эфиопии и течет вначале на запад, а потом уже поворачивает на север. К этому мнению присоединились французские исследователи Эфиопии братья Антуан и Арно д'Аббади; более того, они выступили с заявлением, что исток Белого Нила ими уже найден. Этим истоком они считали открытую ими в январе 1846 г. р. Гиббе в эфиопской области Энарея (в действительности речь шла о верховье р. Омо, впадающей в еще неизвестное тогда европейцам бессточное озеро Рудольф).

Из гипотезы д'Аббади следовало, что в своем дальнейшем течении Белый Нил должен проходить сравнительно недалеко от того района к югу от Голубого Нила, где побывал Е. П. Ковалевский. Двигаясь вверх по течению р. Тумат, Е. П. Ковалевский рассчитывал выйти к Белому Нилу, но не обнаружил его. «У меня не станет смелости положительно опровергать важное, можно сказать, великое открытие Абади, — писал русский путешественник, — но, достигнув почти широты 8 градусов и не нашедши Бахр-эль-Абиада, настоящего Нила, даже не слышав о нем ни от кого из туземцев… я имею повод более чем сомневаться в предполагаемом открытии».

Е. П. Ковалевский пришел к выводу, что истоки Белого Нила следует искать гораздо дальше к югу и западу, чем их помещали братья д'Аббади. Подобные представления существовали в географической литературе и раньше, но после сообщения д'Аббади достоверность их была взята под сомнение. Е. П. Ковалевский же одним из первых способствовал их восстановлению.

Важным дополнением к исследованиям Е. П. Ковалевского явились работы молодого ботаника A.C. Ценковского (впоследствии одного из крупнейших русских биологов).

К экспедиции Ковалевского он был прикомандирован Русским географическим обществом и Академией наук (инструкцию для него составлял академик K.M. Бэр). Вначале A.C. Ценковский сопутствовал Е. П. Ковалевскому, в дальнейшем же отделился от основной части экспедиции, оставшись в Восточном Судане и после того, как Е. П. Ковалевский, И. Бородин и И. Фомин отбыли на родину. В очень тяжелых условиях, крайне стесненный в средствах, почти постоянно страдающий от лихорадки, он проделал ряд самостоятельных маршрутов в бассейне Голубого Нила, Нубии и на юге Кордофана. A.C. Ценковский провел в Африке в общей сложности два года, сделав много ценных естественно-научных (ботанических, зоологических, геологических, климатологических) и этнографических наблюдений. В его кратком, но в высшей степени содержательном отчете о путешествии в Северо-Восточный Судан, опубликованном двумя частями в изданиях РГО в 1850–1851 гг., даны глубокие физико-географические характеристики обследованных им территорий. «Ценковский был одним из первых путешественников, который подошел к изучению Африки как академический ученый, в лучшем значении этого слова».

В 1860 г. Географическое общество впервые награждало медалью за труды, посвященные Африке. Серебряную медаль получил член общества А. И. Макшеев за две статьи — «Очерк современного состояния Алжира» и «Заметки о современном Египте». О цели своего путешествия Макшеев сообщил в «Дневнике русского путешественника по Алжирии». Пробыв «шесть лет на юго-восточной окраине России в то время, когда только что началось непосредственное движение русских в киргизские степи и на Сыр-Дарью, я невольно увлекся вопросом об отношениях России к Азии и вообще Европы к Востоку. Теоретические занятия по этому вопросу нуждались, однако, в расширении массы личных наблюдений, и поэтому я с жадностью воспользовался предоставившейся мне в 1858-м и 1859 гг. возможностью посетить Алжирию, Египет и Сирию. Путешествия эти дали для моих занятий много новых материалов…» Макшеев собрал большой материал о природе, населении и хозяйстве Алжира и Египта.