Борис Романов - Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала…

Осенью 989 года произошло крещение жителей второго по значению города Руси, Новгорода, главного оплота славянских жрецов, волхвов. «Повесть временных лет» ничего не сообщает об этом событии, наверное не случайно. Подробный рассказ о крещении новгородцев содержится в Иоакимовской летописи, названной по имени первого Новгородского святителя Иоакима. Согласно этой летописи, Владимир направил в Новгород своего дядю (брата Малуши) Добрыню, у которого в городе были родственные связи и свой дом, и воеводу Путяту с большим войском. Узнав об этом, новгородцы собрали вече и поклялись не пускать Добрыню в город. Они разобрали мост через Волхов и выкатили на берег реки метательные орудия с большим запасом камней. Подошедшие к Новгороду Добрыня и его люди сначала увещевали горожан, затем перешли к угрозам.

Неизвестный летописец из людей Добрыни так описал дальнейшие события:

Верховный же над жрецами славянскими Богомил, нареченный из-за сладкоречия своего Соловьем, весьма воспрещал людям покоряться. Мы же стояли на Торговой стороне, ходили по торжищам и улицам, учили людей христианской вере, сколько могли. И так пробыли два дня, крестив несколько сот человек. На другой стороне Волхова полностью хозяйничали восставшие. Их предводители возбуждали людей криками: «Лучше нам помереть, чем отдать богов наших на поругание!» Они разорили дом Добрыни, убили некоторых его родственников [20].

Известно, что «язычники» отличались веротерпимостью, так было всегда и в Новгороде — издавна жили там и немногие христиане, была даже церковь Преображения Господня. Новгородская земля также славилась порядком и нетерпимостью к насилию и разбою; убийство считалось тягчайшим преступлением. Но волхвы знали о недавних событиях в Киеве, о поголовном крещении киевлян в новую веру. Они хорошо помнили и молодого безжалостного Владимира, и Добрыню, и понимали необратимость перемен, которые они принесли теперь. На карту было поставлено все: и древний вольнолюбивый уклад жизни, и исконная вера в славянских богов. Перед лицом такой опасности волхвы преступили все свои законы.

Тем временем воевода киевлян Путята с пятьюстами воинами ночью тихо, в тайне, переправился через Волхов выше города и затем вошел в него. Лидеры сопротивления той же ночью были захвачены и тут же переправлены к Добрыне, их дальнейшая судьба неизвестна, Ночью же новгородцам удалось окружить отряд Путяты, и между ними началась «жестокая сеча». В тот же день была подожжена церковь Преображения Господня и разорены дома местных христиан, — как видно, это было сделано лишь в самые последние часы сопротивления; новгородская веротерпимость и уважение «к чужим богам» держались до последнего часа.

На рассвете на помощь Путяте переправилось многочисленное воинство Добрыни. По его приказу начали поджигать все подряд дома горожан. Люди бросились тушить огонь, сопротивление было сломлено. Вскоре оставшиеся в живых «мужи новгородские» пришли к Добрыне просить мира. Далее в летописи говорится:

Добрыня же, собрав воинов, прекратил грабежи и вскоре идолов сокрушил: деревянных сожгли, а каменных, изломав, в реку бросили, и была нечестивым печаль великая. Мужи и жены, видя это, с плачем великим и слезами просили за них, словно за настоящих богов своих. Добрыня же, насмехаясь, отвечал им: «Что, безумные, сожалеете о тех, которые сами себя защитить не могут? Какую пользу от них ожидаете?» И послал повсюду объявить, чтобы шли к крещению… И многие пошли, а тех, кто не хотел креститься, воины потащили. И крестили мужчин выше моста, а женщин ниже моста. Тогда многие некрещеные стали говорить о себе, будто уже крещены. Для того повелели всем крещеным надевать на шею деревянные, медные или оловянные крестики. А тех, у кого крестика не находили, крестили без лишних разговоров [20].

Этот рассказ Иоакимовской летописи, в истинности которой у исследователей все же были сомнения, сравнительно недавно подтвержден археологическими находками: в слоях X века обнаружены следы сильнейших пожаров и установлена их дата — 989 год. Обнаружены разрушенные дома на Софийской стороне, где тогда жили христиане, найдены в этих домах и клады монет, видимо в спешке зарытые владельцами, и другие вещественные доказательства правдивости этого рассказа.

Первым новгородским епископом стал грек Иоаким Корсунянин, вывезенный Владимиром среди других священников из взятой им в 987 году крымской Корсуни (Херсонеса). Но еще очень долго христианство не приживалось в Северной Руси. «Повесть временных лет» содержит подробные рассказы о борьбе киевских князей-наместников с волхвами в Ростове и других землях. О том, как это было в Новгороде, в правление Глеба Святославича, читаем под 1071 годом.