Борис Романов - Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала…

У обычных граждан Российской империи пенсионное обеспечение состояло из нескольких слагаемых. Главное, конечно, это государственная пенсия «за долговременную беспорочную службу» либо пенсия по болезни (инвалидности) в случае вынужденного досрочного ухода с работы по состоянию здоровья, причем с 1912 года пенсия по инвалидности выплачивалась и рабочим частных предприятий.

Второе слагаемое — эмеритура — сумма, выплачиваемая отдельными ведомствами (например, инженеров путей сообщения, горно-инженерным, юстиции и т. д.) своим пенсионерам из кассы взаимопомощи пожизненно при условии, что человек отчислял в эту кассу взносы на протяжении десяти лет. Размер эмеритуры порой не уступал размеру государственной пенсии!

И третье: пенсии, полагающиеся кавалерам наиболее престижных государственных наград. На самом деле этот контингент был весьма велик и включал также солдат, награжденных Георгиевскими крестами. В годы Первой мировой Георгиевские кресты разных степеней получили почти полтора миллиона солдат — все они имели бы после войны и многие другие льготы. Имели бы…

Возвращаясь к пенсиям за выслугу лет («по старости»), следует сказать, что единого для всей империи возраста, по достижении которого человек автоматически считался пенсионером, не было. Но чтобы получить пенсию в размере 100 % своей зарплаты (тогда говорили «получить полный оклад») следовало проработать 35 лет. Речь об общем стаже, советское изобретение «непрерывный стаж» в те времена известно не было. Работники, прослужившие 25 и более лет, имели право на «половину оклада». Каковы были пенсии за выслугу лет у рабочих до 1917 года? — Поскольку они были введены только в 1914 году, а во время войны вряд ли о них писали где-либо (во всяком случае мне не удалось найти сведений об этом в публикациях того времени), то оставалось искать только в архивных публикациях по истории рабочего движения в России первых послереволюционых лет (до середины 1920-х гг. статистики еще не врали). Один такой источник мне удалось найти: согласно опубликованным в 1923 году данным «Архива истории труда в России» [13, с. 135, 141], пенсии у рабочих Петрограда в начале 1917 года очень сильно различались — в пределах от 300 до 3000 р. (и более) в год (т. е. от 25 до 250 р. в месяц) [68] Напомним, что средняя по России месячная зарплата рабочих в начале 1917 года составляла 116 рублей (на оборонных заводах не менее 160 и до 400 рублей), а средний бюджет семьи из трех человек составлял 169 рублей [13, Книга 9, с. 59–60]. , причем накануне Февральской революции они были повышены: минимальные на 75 %, максимальные на 25 %. Там же [13] указано, что семьям рабочих, призванных на военную службу, сохранялось содержание (в том числе пенсия кормильца семьи), в зависимости от семейного положения: семьям с детьми — 100 % содержания, бездетным — от 75 до 50 %.

Возвращаясь к пенсионному законодательству 1912 года, пенсионные льготы предоставлялись прежде всего тем, кто вынужден был досрочно уйти в отставку по состоянию здоровья. Право на максимальную пенсию они получали при выслуге 30 и более лет. Стаж от 20 до 30 лет обеспечивал 2/3 оклада, а от 10 до 20 лет — треть. Если болезнь не позволяла человеку не только работать, но даже ухаживать за собой, «полный оклад» полагался после 20 лет работы, 2/3 при выслуге не менее 10 лет, а треть — при наличии трудового стажа хотя бы пять лет.

Помимо трудового стажа было еще одно принципиальное условие: служба на протяжении всех лет должна была быть «беспорочной». Нечего было надеяться на пенсионное обеспечение тем, кто хотя бы раз был уволен «по статье»: «отрешен от должности» судом или же «удален от должности» по распоряжению начальства. Не полагалась пенсия лицам, отбывшим наказание за уголовные преступления. В число последних включали и «политических» осужденных, от народовольцев до большевиков.

Что касается уволенного по статье через суд или начальством, он мог устроиться на другую работу и там заслужить пенсию. В этом случае отсчет выслуги лет начинался с нуля. Сложнее было гражданину, имевшему проблемы с Уголовным кодексом. По российскому законодательству никто не мог вернуть ему утраченные пенсионные права, кроме, разумеется, Государя. Однако прошение на имя главы государства следовало подавать не сразу по отбытии наказания, а хотя бы после трех лет беспорочной службы. Этот минимальный стаж служил свидетельством того, что вчерашний правонарушитель стал на путь исправления и может быть прощен.