Александр Доманин - Монгольская империя Чингизидов. Чингисхан и его преемники

Начнем с самой ранней. Она базируется главным образом на свидетельстве Рашид ад-Дина, который утверждает, что на момент смерти (1227 г.) Чингисхану исполнилось семьдесят два года. Однако у самого же иранского историка в другом месте указана совсем иная дата — 1152–1153 годы. В то же время он уверенно заявляет, что будущий повелитель монголов появился на свет в год Свиньи, что соответствует 1155 году (или, что немаловажно, 1167 г.). С мнением Рашид ад-Дина, как крупнейшего авторитета, приходится считаться, но целый ряд обстоятельств делает его хронологию довольно сомнительной.

Конечно, следует обратить внимание на то, что у Рашид ад-Дина в «Сборнике летописей» имеется масса неточностей и прямо противоречащих друг другу фактов. Путаница в родственных и племенных связях, да и датировке событий в этом знаменитом труде присутствует постоянно. Примеров противоречивых данных буквально сотни (!), что в принципе только доказывает, что этот труд создавался несколькими людьми, использовавшими разные первоисточники, а Рашид ад-Дин был только сводчиком и редактором, хотя, несомненно, талантливым. Отсюда вполне логично сделать вывод, что один из «литературных негров» персидского визиря имел перед глазами документ, позволяющий отнести рождение Темучина именно к 1155 году. В XIV веке, когда составлялся «Сборник летописей», уже, разумеется, не оставалось прямых свидетелей. Нужно было опираться на письменные свидетельства современников Чингисхана. Между тем, в «Сокровенном Сказании», самом информативном источнике по раннемонгольской истории, к тому же написанном очевидцем, особо приближенным к Чингисхану, нет упоминаний о дате его рождения. Но все же одна такая датировка имеется в другом сочинении, написанном при жизни Чингисхана. Речь идет об отчете посла Сунской империи Чжао Хуна, уже известном нам «Мэн-да бэй-лу» («Полном описании монголо-татар»). Чжао Хун, ссылаясь на слова одного из главных военачальников Чингисхана, Мухали, пишет, что хан монголов родился в 1155 году. И с большой долей уверенности можно говорить, что именно из «Мэн-да бэй-лу» рашид ад-диновский составитель и взял эту дату. Фактически, только у Чжао Хуна приводится этот год рождения. Но сегодня большинство исследователей относится к «Мэн-да бэй-лу» достаточно скептически. Масса сведений сообщаемых там, является прямой ложью или сборником нелепиц. Следует помнить, что Чжао Хун на деле выполнял и функции шпиона, что часто входит в обязанности послов. Монголы прекрасно об этом знали и потому постоянно скармливали «страшно далекому» от них конфуцианскому чиновнику разного рода дезинформацию, преследуя при этом свои цели. Никакой возможности перепроверить слова Мухали у Чжао Хуна не было, приходилось верить на слово. И таким образом, единственным реальным аргументом в пользу датирования рождения Чингисхана 1155-м годом являются слова умного монгола, обращенные к китайскому шпиону, к тому же совершенно не понимающему ни монгольского образа жизни, ни самих монголов. И, вполне вероятно, 1155 год стоит в одном ряду с массой других ложных сведений, которыми пестрят страницы труда Чжао Хуна. Можно, конечно, возразить, что для Мухали не было особого смысла лгать именно в этом вопросе, казалось бы, ничего не решающем, однако легко можно привести по крайней мере два соображения. Первое: Мухали по неким известным лишь ему причинам специально завысил возраст Чингисхана, зная, что сообщение об этом пойдет к сунскому императору. Скажем, для того, чтобы еще более подчеркнуть опытность хана как полководца. И второе: Мухали мог просто не знать настоящего возраста своего хана — а у монголов это было в порядке вещей, о чем, кстати, пишет и сам Чжао Хун — но, разумеется, он не мог признаться в этой своей неосведомленности послу китайского императора.

Таким образом, датировка Рашид ад-Дина, по-видимому, целиком базируется на этом чрезвычайно ненадежном свидетельстве китайского посла. И в этом смысле никак нельзя утверждать, как делают это некоторые современные исследователи, что дата рождения Чингисхана, приведенная в «Сборнике летописей», подтверждается данными «Мэн-да бэй-лу». Такое утверждение, выражаясь простым языком, ставит телегу впереди лошади. К тому же констатация Чжао Хуна противоречит другим, также китайским источникам, написанным с куда большим знанием дела и относящим рождение Чингисхана к 1162 году.

Важнейшим документом, дающим именно такую датировку, является знаменитая «Юань-ши» («Хроника династии Юань»). Она вообще представляет собой исключительно важный источник по истории монголов, во многом более точный и продуманный, нежели «Сборник летописей» Рашид ад-Дина, хотя тоже не лишенный серьезных недостатков. Немаловажно и то, что «Юань-ши» создавалась на основе, вероятно, самой полной документации того времени, посвященной монгольским завоеваниям. Монгольские ханы — императоры Китая, начиная с Хубилая и вплоть до изгнания монголов в 1368 году, были самыми авторитетными из монгольских владык, а с 1260 года считались и великими ханами всего Йеке Монгол Улус. То есть они обладали наибольшими возможностями по сбору всех свидетельств возвышения монгольского имени, а с учетом огромного пиетета китайских чиновников к истории, вся эта документация еще и хранилась в образцовом порядке. Так что «Юань-ши» следует признать наиболее полным и объективным сводом сведений о монгольской империи и, в том числе, о ее первых ханах.